Я вижу, как папа входит в дом через заднюю дверь и бегу за ним. Не знаю, зачем он это затеял, но из-за его слов Пит на меня разозлился — так что папе придётся извиниться.
— Пап! — кричу я ему в спину.
Но он не оборачивается, чтобы поговорить со мной, а идёт дальше.
Игнорирует меня? Что за чёрт?
Я иду за ним на кухню, где наблюдаю, как он пристально смотрит на маму, которая выглядит слегка озадаченной.
— Как ты мог так поступить? — спрашиваю я.
Моё сердце колотится как сумасшедшее, и я едва могу дышать.
— Что ты сделал? — спрашивает мама.
Папа пожимает плечами и моет руки. Как будто меня тут и нет. Мама переводит взгляд на меня и вопросительно поднимает бровь.
— Он назвал Пита отморозком, а потом сказал мне, что я должна пойти на свидание с Чейзом, а всё потому что позвонил его папаша и щёлкнул пальцами. — Для пущего эффекта я щёлкаю своими.
Пытливое выражение на мамином лице сменяется сердитым.
— Что? — спрашивает она. Схватив папу за плечо, мама разворачивает его лицом к себе. — Уж кто-кто, а ты… как ты мог назвать Пита отморозком?
— Прямо ему в лицо сказал! — кричу я. — А потом Пит ушёл. И я даже не знаю, что он думает.
— Зато я знаю, что он думает, — бормочет папа.
Мама хмурится.
— Он думает, что не нравится тебе!
Папа хмыкает что-то неразборчивое. И это весь его ответ?
Выражение на мамином лице смягчается. Она читает папу как книгу. Мне бы так.
— Что? — спрашиваю я, переводя взгляд то на неё, то на него.
— Твой отец боится, что Пит пытается залезть к тебе в трусики, — говорит мама.
Она поднимает бровь, глядя на папу, который вообще старается не смотреть в мою сторону.
Я вскидываю руки.
— Так в том-то и дело! — кричу я. — Он не пытается залезть мне в трусики. Он даже не собирается меня целовать!
— О, — выдыхает мама.
Папа снова что-то бубнит, и она гладит его по плечу, нежно глядя на него.
— Что? — вновь спрашиваю я.
— Папа боится, что ты останешься с разбитым сердцем, — спокойно объясняет мама и с сочувствием смотрит на папу.
Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.
— Большинству девчонок разбивают сердце, когда им лет по восемнадцать. Или шестнадцать. Ну, или когда там они начинают встречаться с парнями. — Я показываю на себя большим пальцем. — У меня, папа, никогда не было парня. — На глаза наворачиваются слёзы, и я быстро моргаю, чтобы не заплакать. Да что ж такое-то? — Мне нравится Пит, и он тот, кто может понравиться тебе. Так в чём проблема? Мы же даже не были на свидании!
— Я видел, как он смотрел на тебя у бассейна. — Папа тяжело вздыхает. — Он смотрит на тебя так же, как я смотрю на твою маму. — Он поднимает мамин подбородок, чтобы их взгляды встретились. — Я увидел её и, хотя понимал, что не ровня ей, захотел её больше всего на свете. — Он переводит взгляд на меня. — И точно так же смотрит на тебя Пит. Это меня пугает, Рейган. А не то, что он отморозок или что он бедный, или то, что он сидел в тюрьме. Пит смотрит на тебя так, словно не хочет ни на секунду отводить взгляд. Он бы даже, наверное, нравился мне больше, если бы просто хотел залезть к тебе в трусики, потому что с этим ты в состоянии справиться. Но влюблённый в тебя мужчина — это совсем другое. Ты не готова к этому. — Папа передёргивает плечом. — Не готова.