Маруся проспала всю ночь и весь следующий день, как солдат, вышедший на отдых после изнурительных боёв. Миша терпеливо ждал её пробуждения. Он известил Батю, сообщив о счастливом возвращении Маруси и попросил у него содействия в оформлении ей необходимых документов.
Так он стал официальным опекуном дочери партизанского отряда имени Щорса Марии Степановны Гур, 1935 года рождения, уроженки Иванковского района Киевской области…
К лету 52-го Миша заканчивал мединститут, а Маруся медучилище. Крещатик застраивался новыми домами, похожими на кафельные печки. Страна под руководством вождя и учителя трудящихся всех стран товарища Сталина вдохновенно боролась с безродными космополитами и преклонением перед Западом. Ученые мужи отыскивали в пыли архивов доказательства приоритета России в развитии мировой цивилизации. Бывшие союзники превратились в заклятых врагов, а евреи, естественно, в их агентуру, пятую колону, с которой следует бороться, не щадя живота своего.
«Почти все банки и половину промышленности в Америке и Англии контролируют настоящие или скрытые евреи! — утверждали лекторы по распространению «научных» знаний, вторя газетным передовицам. — Они друг друга поддерживают. Это знают все. Как бы и у нас всё не захватили». Главным аргументом нацистов в окончательном решении еврейского вопроса в Европе было не столько засилие еврейского капитала, сколько массовое участие представителей этого народа в коммунистическом движении. Однако вдохновителей новой антисемитской компании это явное противоречие не смущало. Советский народ, не избалованый взглядами на вещи, отличными от линии ЦК, пользовался в качестве единственного источника информации бумажным репродуктором единой радиосети и газетой «Правда». Немногие радиоприемники, отобранные ещё в начале войны, уместились в небольшой комнате в подвале бывшего торгсина на Крещатике и благополучно погибли во время большого пожара во время оккупации. Те же, что были привезены из Европы в качестве трофеев после войны, не искажали информационного пространства. Бдительные соседи всегда были начеку. Ретивость исполнителей директив генеральной линии партии дошла до абсурда: в филателистическом каталоге, изданном в 48-м году, не упоминалось, что в 39-м была выпущена почтовая марка в этнографической серии, посвященная евреям Биробиджана. Нет и не было такой марки. Отстреляли весь еврейский антифашистский комитет, закрыли еврейский театр и газету. Но зато почти каждый день в газетах и журналах появлялись статьи, «разоблачавшие» врагов с ярко выраженными еврейскими именами и фамилиями. Если «враги» встречались с нееврейскими именами, то были они, как правило, пособниками, втянутыми и обманутыми из-за своей славянской «доверчивости». Любой здоровый советский человек должен был усвоить: быть евреем — нехорошо, стыдно и антипатриотично. Ну а быть похожим на еврея — и того хуже.