Тупая ноющая боль, охватившая тугим жгутом грудную клетку, постепенно отпускала. Дышать становилось легче и, казалось, межрёберным мышцам возвращалась их упругость и эластичность. Верно начали действовать экстренные инъекции, которые с завидным спокойствием для молодого специалиста назначил дежурный врач этой небольшой райбольницы.
Андрей Петрович считал себя человеком отменного здоровья. Никогда не обращался к врачам, за исключением тех случаев, когда этого требовали правила оформления документов для очередной длительной зарубежной командировки. Да и то, быстро обегая фешенебельные кабинеты спецполиклиники, укомплектованные новейшим медицинским оборудованием знаменитых американских, французских и западногерманских фирм, Андрей Петрович имел весьма поверхностное представление об отечественных лечебных учреждениях. И вот — на тебе… Этот мальчишка сказал: «Спазм сердечной мышцы. Прединфарктное состояние». Сделал вид, что не узнал. А может быть это у врачей профессиональное? Показывают свою независимость и подчеркивают, что все мы их пациенты… Надо же. А может быть действительно не узнал. Там, в столице, в спецполиклинике, и сестры, и врачи не просто немедля узнавали, но и хвалили его последние репортажи, расспрашивали о далёких странах, как бы приобщаясь к его кругу, к его впечатлениям, чувствам, переживаниям. Но это пока здоров. Пока независим. Независим… от чего? От кого? Давно уж наши условности лишили нас независимости. В жизни все мы теперь зависим друг от друга, от тех, кто стоит выше тебя на служебной лестнице, и от тех, кто окружает тебя, кто живет рядом с тобой, наконец, от обстоятельств. Эту истину Андрей Петрович осознал очень рано, ещё в школе, когда головы его сверстников были заняты полудетскими забавами и романтикой каждодневных «подвигов» на грандиозной стройплощадке социализма. Он был благодарен своей недетской прозорливости и расчетливости, которая помогла ему умело пройти с самого старта длинный жизненный путь ни разу не «сбив» флажка ограждения… Андрей Петрович постепенно набирал силу, умело маневрируя, используя «обстоятельства», раздвигая локтями и оттирая менее удачливых и сообразительных коллег-соперников. Он был умен, квалифицирован и, что самое главное, интуитивен. Его статья, очерк, репортаж, обзор попадали как раз «в струю». У него не было могущественных покровителей, но тем, кто стоял на верху и делал политику, нужны были такие исполнители, как он, Андрей Петрович Корсаков. А потому и набирал он постепенно силу, пробиваясь всё выше и выше. Что ж, он мог считать себя удовлетворённым. Его репортажи из европейских и американских столиц, из вьетнамских душных джунглей и сухих степей заиорданья печатались на видных местах центральных газет, его узнавали на улице, в театре, на стадионе, во всех уголках страны, куда добралось телевидение. Что ж теперь? Первый звонок?
