Шум побоища, сложенный из тысяч звуков черной тучей навис над морем. Лязг железа, крики живых, стоны раненых, угнетающее молчание мертвых слилось воедино и навалилось на людей. Слух, зрение, осязание и обоняние — вся информация, которую получал мозг, столь ужасна и противоестественна человеку, что ее не осмыслить. В бесчеловечном представлении существовал единственный способ остаться человеком — перестать быть им, чтобы возродиться потом. Сузить разум до сознания камня. Безумие может разрешиться только безумием!
Оба Александра пробивались к адмиральской надстройке, где скрывался Октавиан. Плотный заслон воинов не позволял в тесноте воспользоваться преимуществом виртуозных фехтовальщиков. Они сражались стоя на трупах, теряя устойчивость. Из правого бедра Александра-царя торчала стрела. Кровь стекала ветвистой струйкой, но он продолжая орудовать мечом.
— Выбейте их оттуда! — закричал Александр указывая на лучников засевших на корме. Спасало то, что корабль развернулся по солнцу, и им было сложно вести прицельный огонь. Небольшой отряд бросился на корму, и там завязалась ожесточенная схватка.
— Черт с ним! — сквозь зубы прорычал царь, ломая стрелу. — Мы разнесем этот притон в два счета!
Несмотря на страшные потери, воины Октавиана надеялись взять удивительных бойцов измором. Они накатывались волнами, оставляя много убитых.
Вдруг корабль потряс новый удар — флагман Антония протаранил пентеконтеру Октавина. Абордажники перемешалась с защитниками корабля, фронт наступления растворился в кишащей массе солдат. Много воинов попадало за борт. Оттуда доносились крики о помощи и проклятия.
Александры оказались на открытом пространстве широкой палубы и легко расправлялись с противниками. Создавая веерную защиту мечами в каждой руке, они рубили ошеломленных воинов. Им осталось лишь дожать измотанного противника, но произошло нечто фантастическое.
Сверху возник вибрирующий звук двигателя. Метрах в пятидесяти над военной армадой завис дискообразный летательный аппарат. Вокруг началась паника, людей охватил ужас.
Великий царь усталым жестом стянул золотой шлем. Зло сплюнув, с размаха вонзил меч в мачту. Прищурившись, он смотрел в сторону, нервно кусая губу. Александр опустил голову, усевшись на палубу.
Из гравилета вылетел плазменный луч и вонзился в флагман Антония. Прогремел взрыв, посыпались горящие обломки. Оставшуюся на плаву часть флагмана охватил огонь. В воду с воплями падали живые факелы.
Александр, увидел Антония — рослого, красивого мужчину с окровавленным мечом. Он смотрел вдаль. Ни на уничтоженный корабль, ни на сотни молящих о помощи тонущих солдат, ни на гравилет. Антоний смотрел на исчезающий за горизонт флагман Клеопатры.