Она пожала плечом.
— Ты давно любишь другого.
— Но ведь я поклялась отомстить Рихтеру. Так о каком смирении может идти речь? — Рихтер, я… не иду за тобой? — Знаешь, чего я боюсь больше, чем умереть в схватке с Императором? Что мне придется жить с тем, что он сделал.
— Никто не говорит тебе отказываться от мести. Но что, если мы будем искать его ещё полгода? Два года? Ты хочешь на всё это время поставить жизнь на паузу? Заставить Смерть сделать то же самое? Он так хочет почувствовать себя нормальным человеком. Хотя бы на несколько дней. Неужели ты откажешь ему в этом?
— Я пыталась донести до Арика, что времени у нас не так много, — сказала я, до сих пор чувствуя неловкость за свою опрометчивую фразу, — но он только обиделся.
— Ему нужна жена. А не приятельница.
Неужто она слышит каждое слово, произнесённое в замке?
— Я не хочу мучить его, но не знаю, что делать.
Цирцея впилась в меня пронзительным взглядом.
— Именно этому и учат карты, Эви Грин. Учит жизнь. Если нельзя изменить обстоятельства, нужно меняться самому. Нужно встать и идти дальше… даже с десятью мечами, воткнутыми в спину.
Что хуже смерти? Жить как в кошмаре.
Мама как-то научилась жить без папы. Я научилась жить без мамы. И может, я смогу двигаться дальше без Джека?
— Мне об Арике и думать страшно. Из-за того, что я нарушила правила игры, уже погиб Джек. Что, если и Арика постигнет та же участь?
Цирцея ухмыльнулась.
— Ты, как всегда, слишком много о себе возомнила. Неужели ты и правда решила, что имеешь к этому отношение? Подумай сама, ведь Рихтеру логичнее было бы действовать по-другому: первым делом напасть на Форт Арканов, чтобы уничтожить Мага, волка Фауны и оплот своих врагов. А армию он мог бы просто расстрелять с вертолёта. Но вместо этого он нацелился на смертных и одного игрока. Луну.
Я разинула рот.
— Потому что она была для него гораздо опаснее.
— Она единственная из всех находящихся поблизости Арканов была способна убить его издалека. А следующей мишенью будет Джоуль, ведь он тоже имеет такую возможность, — сказала Жрица, — так что, если кого и нужно винить в гибели твоего смертного, то это Луну.
— Я ни за что не стану её винить.
— Будешь дальше винить себя? — Цирцея покачала головой, и река завихрилась. — А я говорю, что нужно винить Императора.
Как будто перестать себя винить так легко…
Неужели целью Рихтера действительно изначально была Селена? Если судьбу нельзя изменить… выходит, она должна была умереть ещё в тот день, когда мы спасли её от Любовников.
Я сглотнула. Никогда не забуду, как крепко она сжимала меня в объятиях, потрясенная тем, что я оказалась преданным другом.