Он выглядит измученным. Капли дождя барабанят по доспехам и катятся по благородному лицу. Если Смерть и получил какие-нибудь ожоги во время наводнения, то уже успел исцелиться.
Когда его глаза вспыхнули звёздным сиянием, я ослабила жгут, сдавливающий сердце, позволив себе истекать кровью. Всё равно ведь умираю.
— Мой непобедимый рыцарь, — я посмотрела на него со всей любовью, на которую только способна, — я знала, ты… не мог погибнуть.
Рука потянулась к его лицу, но бессильно упала на полпути.
— Береги силы, sievā.
— Бэгмены искусали меня… сильно. Ты ведь… убьешь меня… прежде чем я превращусь? Правда?
— До этого не дойдёт, — резко ответил он, — я излечу тебя.
Мы несёмся на бешеной скорости сквозь сгущающийся туман. Как он вообще видит дорогу?
— Обещай, что позаботишься… о бабушке.
— Ты не умрешь! Я этого не допущу.
Я попыталась повернуть голову. Не вышло. Неужели шея сломана?
— Император найдет твой дом… убьёт тебя. Большой финал.
— Ты повела Солнце в совершенно другом направлении, любовь моя.
Я? Ну естественно.
— Ты убьешь… Рихтера за меня?
— Не разговаривай! Тебе нужно беречь силы, чтобы быстрее восстановиться.
— Сол сказал, что укусы Бэгменов… нейтрализуют силы Арканов. А исцеление… одна из моих сил.
Я чувствую, что всё плохо. Боль цепко держит меня за горло, не отпуская.
Словно волк, медленно ломающий шею.
После секундной заминки Арик сказал:
— Это ещё ничего не значит. С тобой всё будет по-другому.
А вот я в этом не уверена. Поэтому нам нужно объясниться.
— Я должна… сказать кое-что, — рассказать, о чём сожалею.
И я начинаю выкладывать всё, что держу на уме, уже плохо соображая, что именно говорю.
Предоставив Арику возможность самому выбрать из моего бессвязного лепета самое важное, я продолжаю говорить, пока снова не оказываюсь в предобморочном состоянии.
Уж не знаю, что я такого сказала, но Арика это тронуло. Он снял с головы шлем и, притянув меня к себе, прижался губами к моему лбу.
Должно быть, я снова потеряла сознание, потому что пришла в себя только от крика Арика:
— Цирцея, пропусти нас!
Послышался плеск волн, и вода отступила с нашего пути. Жрица где-то поблизости?
Чем выше поднимается Танатос, тем холоднее становится воздух. Я снова чувствую, что вот-вот отключусь, и вдруг слышу голос Арика:
— Мы дома.
В замке потерянного времени? Я открыла глаза и прищурилась. Сквозь огромные ворота мы въехали во внутренний двор, и копыта Танатоса звонко зацокали по каменной вымостке. Свет газовых фонарей заслепил глаза.
— Я помогу тебе. Только держись, — Арик прижал меня к груди, соскочил с коня и, звеня шпорами, помчался в дом, — Ларк, нужен медик!