Это была хорошая новость, возможно, самая лучшая за
сегодняшний день. Прапорщик широко улыбнулся и поцеловал невесту.
– Вызывали, товарищ старший прапорщик?
Шматко отвернулся от окна и подошѐл к столу.
– Да, проходи, Соколов. – Прапорщик переложил на столе
какие-то бумаги и сказал: – Короче… Насчѐт отпуска твоего вопрос
решѐн. С Зубовым я поговорил, телеграмма уже в штабе – всѐ
оформляют… Так что завтра можешь ехать – зайди только в строевую
бумаги подпиши.
– Спасибо, товарищ старшина! – обрадовался Сокол. – Разрешите
идти?
– Погоди… Тут ещѐ кое-что… – Шматко выдвинул ящик стола и
достал оттуда две оранжевые коробочки, которые аккуратно положил на
стол и подвинул к бойцу: – Вот, возьми, матери отвезѐшь.
Соколов взял коробочки в руки и с изумлением прочитал надпись
на них: «Правалекс». Боец на минуту завис с открытым ртом, не в силах
сказать и слова. Прапорщик смущѐнно опустил глаза.
– Откуда это? – наконец заговорил ефрейтор.
– Так… Есть места… – Шматко пальцем начертил в воздухе
таинственную геометрическую фигуру.
Боец бросился к прапорщику и обнял его. Шматко не знал, куда
деваться от смущения, – к таким изъявлениям солдатской нежности он
явно не привык.
– Олег Николаич, родненький, спасибо! – рассыпался в
благодарностях радостный Соколов. – Я… я даже не знаю!. Я для вас
теперь всѐ! Вы только скажите!
– Соколов, ты что, с ума сошѐл? – Шматко мягко отстранил бойца
от себя и улыбнулся. – Сочтѐмся как-нибудь.
165
– Деньги… Сколько оно стоит?. Я щас принесу… У меня семьсот
рублей есть…
– Ничего не надо, – замотал головой прапорщик. – Тебе ещѐ на
дорогу, туда-назад… Вырастешь, разбогатеешь – отдашь… Всѐ, иди…
Сокол, прижимая к груди оранжевые коробочки, пошѐл к выходу.
В двери он остановился, его глаза радостно блестели:
– Спасибо… Олег Николаич… вы ТАКОЙ человек!
Всѐ правильно – именно таким человеком был, есть и будет
старший прапорщик Олег Николаевич Шматко.
Хотя прапорщик и отменил застолье в ресторане, друзья решили
поздравить его на дому, не отходя от кассы, как говорится.
Маша, Анжела Олеговна и Шматко сидели за накрытым столом
втроѐм. Гостей они не ждали – бюджет прапорщика не позволял ему
сейчас устраивать серьѐзные кутежи.
И тут в дверь позвонили. Шматко пошѐл открывать и, распахнув
день, увидел на пороге Бородина, Зубова, Данилыча, Смалькова и
Эвелину. Сюрприз был приятным – гостям, а тем более таким, Шматко
был всегда рад.
– Ну, поздравляем! – наперебой заголосили гости. – Красавец! А