– Я-то не помолодел… А ты вот… был мужиком, а стал сукой!
Да, терять друзей нелегко, но иногда и такое случается.
Гунько, затарив полный пакет «хавчика», стоял у кассы,
наблюдая, как Эвелина пересчитывает деньги. Следом за младшим
сержантом, дожидаясь своей очереди, стоял прапорщик Данилюк, в
глубине души удивляясь, откуда у сержантского состава деньги на все
эти яства, которые даже он, начальник продсклада, может позволить
себе далеко не каждый день.
– Ещѐ пятьдесят рублей, – сказала Эвелина, закончив подсчѐт.
– Извините, больше нет. – Гунько взял с прилавка свой пухлый
пакет. – Буду должен…
– Э-э… Подожди, что значит «буду должен»? – растерялась от
такой наглости буфетчица.
– Ну вы же мне тоже должны, – заявил Гунько.
– Чего это я тебе должна? – закипела Эвелина, но Гунько знал,
чем охладить еѐ пыл.
Он повернулся к Данилюку, который недоумѐнно наблюдал за
этой сценой, и спросил его:
163
– Товарищ прапорщик, вы знаете, что такое трахеит?
– Ах да, вспомнила, – память вернулась к Эвелине, – всѐ… Можешь
идти…
– Чего это ты ему должна? – спросил Данилюк.
– Сдачу… – проворчала Эвелина. – У меня позавчера сдачи не
было.
– А трахеит здесь при чѐм? – продолжал «копать» любопытный
Данилыч.
– Так, ты чѐ пристал? – вдруг как с цепи сорвалась Эвелина. – Я
тебе чѐ, доктор?!
Данилыч так ни хрена и не понял.
Новость об отмене гулянки в ресторане не особенно расстроила
членов новой семьи прапорщика Шматко.
Сам Шматко, похоже, расстроился больше всех. Маша и Анжела
Олеговна вились вокруг него, убеждая, что значение свадьбы вовсе не в
том, чтобы напоить как можно больше народу.
– Олежка… Ну не переживай ты так! – убеждала его Маша. – Мы с
тобой потом вдвоѐм в этот ресторан сходим… После свадьбы! Может,
тебе эту премию потом дадут!.
– Как же… – мрачно ухмыльнулся Шматко. – Догонят и ещѐ раз
дадут!
– Оно и проще, если дома гулять! – С кухни выглянула Анжела
Олеговна. – Я ж сразу так и предлагала! Деньги лучше на семью
потратить, чем проесть!
– Мама правильно говорит! – поддержала еѐ Маша.
– Наверное, – согласился прапорщик.
– Олежка… Ну… – Маша нежно обняла Шматко за шею. – На тебя
страшно смотреть – у тебя через три дня свадьба!.
– Да какая свадьба! – махнул рукой прапорщик. – Так…
расписались и поели!.
164
– Представляешь, – прошептала Маша на ухо жениху, – а я сегодня
на учѐбе сказала всем, что буду теперь Марией Шматко… Всем так
понравилось… Я подумала: а что, звучит! Мария Шматко! А?