Но начав с томных «мечтаний» о прелестном окружении, в какой-то момент парень совершенно расслабился, отвлекся, и мысли его, цепляясь одна за другую, отправились в места далекие от развлечений. Он стал перебирать произошедшее в последние дни.
Неудачная вылазка в памятную ночь, обошлась горцам минимум в полторы сотни убитых и попавших в плен, из-за чего в донжоне, перекрывавшем доступ в центральную часть верхнего города, практически не осталось мужчин и его удалось взять почти одновременно с первой, пятнадцатиметровой башней.
Сначала в ней добили ослабленную хозяевами стенку, потом, избегая битвы в узком проходе, просто отвели таран, и разложили очень дымный костер. Уже через минут двадцать распахнулась дверь, и на порог вышел высокий костистый старик. Опустившись на колени и откашлявшись, он сообщил, что пусть благородные враги решат их судьбу, как пожелают, только хватит душить его внуков.
Резать народ, поваливший через некоторое время наружу, не стали. Костер споро потушили, сдающихся — связали, вдумчиво обыскали и, отделив мужчин и мальчиков от женщин, отогнали в осадный лагерь. В общей сложности внутри скрывалось почти три сотни человек, но способных хоть как-то сражаться среди них оказалось не больше восьми десятков.
Вторую башню взяли так же, не без помощи огня.
Сначала атакующие отряды почти сутки зачищали ближайшие улицы и всю левую и центральную часть города. Потом, сообразив, что за стенами очередного укрепления скрывается всего двое способных стрелять из лука, фризы применили довольно дерзкий и оригинальный, по местным меркам, план.
С подачи Игоря, они собрали все нормальные деревянные материалы, которые можно было найти на захваченной территории, и за сутки возвели в двадцати шагах от башни еще одну «высотку», закрытую от стрельбы, только со стороны врага. Получилась максимально облегченная вышка на шестерых лучников, с которой можно было легко обстреливать или даже забрасывать дротиками крышу девятиметрового донжона.
Именно стрелки сорвали попытку защитников удержать за собой этот узел обороны. Потеряв одного из оставшихся лучников и нескольких боевитых женщин, горцы отступили, забаррикадировавшись внутри. Дальше — больше.
Соединив площадки межу собой с помощью нескольких крюков, туда одного за другим десантировали дюжину воинов, и теперь даже если бы горцы захотели, они не смогли бы выбить захватчиков через узкий выход. И вот тут-то пригодился огонь. Мощный, плотно перекрытый бронзовыми полосами люк, вряд ли удалось бы поджечь, забрасывая, например, стрелами с горящей паклей, но стоило разложить на нем костер, как уже через час с небольшим женские голоса принялись голосить в бойницы по-фризски «Жизнь!»