— Да бросьте вы! «Старый-то» — ладно, если уж так хочется, но только совсем не «дурень». Скорее уж «родившийся в рубашке везунчик». Самолет-то был битком и летело почти две с половиной сотни человек, а нас здесь только четверо. Выживание один к шестидесяти… Я о себе, конечно, высокого мнения, но по мне, так это какой-то неестественный отбор.
Все одновременно обернулись в строну, где совсем недавно смогли покинуть многострадальный Airbus. Очевидно многотонный кусок прежних $220 млн набрал не предусмотренный конструкцией объем воды, и сполз с края отмели куда-то в глубину. От самолета ни осталось и следа, и сейчас о трагедии напоминало только чувства оглушительной безысходности и неимоверного удивления. Казалось каждый из спасшихся, пытается совместить ощущение мелких камней впивающихся в начавшие оттаивать бедра и спины, и понимание, что им удалось уцелеть, упав со страшной высоты на огромной скорости[2].
На берегу снова повисла тишина, прерываемая лишь едва заметным шипением волн, привычно перебирающих прибрежный щебень. Попытки каких-то пичуг прервать ее, засчитаны не были, поэтому следующим нарушителем стал полувсхлип — полустон попытавшейся распрямиться четвертой выжившей.
— Наташа. Наталья Викторовна Кулябина, — сообщила довольно миловидная женщина лет 35–40, неизвестно каким чудом сохранившая на носу очки в тонкой металлической оправе, явно с диоптриями. — Мне в позапрошлом году очень понравилось на Кубе, вот решила еще и коллег из бухгалтерии уговорить слетать.
Все это она сообщила густым хриплым голосом, пытаясь одновременно собрать в пучок тугую копну крашенных темно-рыжих волос. В процессе женщина успела аккуратно снять и сложить спасательный жилет, разместить сверху странное воздушное сооружение кремовой расцветки, служившее то ли рубашкой, то ли просто накидкой, и устроиться на плоском обломке дерева, найденном тут же.
К сообщению, что в Москве у нее 17-летняя дочь-студентка, бухгалтер осталась в черных утягивающих бриджах чуть ниже колен и такой же спортивного вида футболке. Вызывающе обширный лиф вырвал из самоуглубленности даже немолодого архитектора. Аккуратные похлопывания и поглаживания, которыми Наталья пыталась очистить налипший мусор с тугих бедер и выдающегося тыла, собрали внимание бывших пассажиров, вне зависимости от пола и возраста.
Окончательно пришедший в себя после всех этих эскапад Игорь, глядя на своих спутников откровенно и заливисто расхохотался, чем сначала привлек удивленные взгляды, а затем, заставил изрядно смутиться как минимум двух участников заседания «комитета по спасению».