На следующий день я так и распорядился. Часа за два до условленного срока мои засадчики заняли свои птичьи позиции. Один из них мне потом докладывал:
— Ровно в 8 часов появилась дрожащая фигура Артамонова, каковая, озираясь и спотыкаясь, начала разгуливать по площади, держась поблизости наших деревьев. Минут через пятнадцать появился со стороны прилегавшего к площади рынка мальчишка лет четырнадцати, подошел к оцепеневшему купцу и деланным басом проревел:
— Конверт!
Артамонов, дрожа всем телом, протянул конверт и в полуобморочном состоянии прислонился к дереву. Мальчишка, не глядя, стал запихивать воображаемые деньги за пазуху рубашки. Ну мы тут его и схватили. При обыске у него ничего не оказалось, кроме вот этих трех книжонок. И агент положил мне на стол три лубочно раскрашенных экземпляра из «пинкертоновской» серии. Один из них был как раз озаглавлен Черный Ворон, и тут же на обложке виднелись череп, скрещенные кости, черный гроб и три свечи.
— А ну-ка, позовите-ка ко мне Черного Ворона!
Ко мне ввели мальчика, рыдающего в три ручья.
— Ты и есть Черный Ворон?
Мальчик, не отвечая, продолжал реветь.
— Ах ты паршивец этакий! Вот прикажу сейчас разложить тебя да как всыплю тебе полсотни горячих, так ты у меня забудешь, как людей запугивать письмами!
Выбранив его хорошенько, я вызвал к себе его родителей. Он оказался сыном довольно зажиточного и тоже замоскворецкого лавочника.
Перепуганные родители явились в полицию и, услыхав о проделке сына, так и ахнули:
— Ах он паскудник! Ах он разбойник эдакий! Да ведь теперь сраму от него не оберешься! То-то мы стали замечать, что из выручки стали деньги пропадать. Ну уж мы ему и зададим! То есть так взлупим, что всю жизнь будет помнить!
Счастливый и сияющий Артамонов явился благодарить за чудесное спасение, но, узнав, в чем было дело, сначала обозлился:
— Ишь щенок паршивый! И подумать только, сколько кровушки он мне перепортил!
Но, быстро успокоясь, назидательно промолвил:
— А всему причиной — книги! Я и то, господин начальник, моей Насте говорю: не суши ты зря мозгов! Коль родилась дурой, так дурой и помрешь, умней не станешь. Да с ней разве сладишь? Начитается этих самых… как их?… романов, а там, того и гляди, сбежит из дому с нашим старшим приказчиком — Савельевым!