Павел позвонил часа в четыре, и мы договорились встретиться в семь. Не желая демонстрировать свою личную жизнь бабушке, я попросила его припарковаться на некотором расстоянии от дома. Конспирация меня очень веселила, потому что, по сути, я, воплощая в жизнь планы Эдиты Павловны, умудрялась делать все по-своему, выворачивала ситуацию наизнанку и противостояла «диктатуре господствующего класса».
Пока я шла к машине, рядом с которой стоял Павел, я непрерывно слышала тиканье часов. Отсчет времени… Стрелки движутся вперед, задавая ритм, и каждый миг получает право на четкие очертания, запах, цвет… Да, в своих мечтах и снах я представляла Павла именно таким: высоким, стройным, уверенным, красивым. Я знала, как сильны его руки, ласковы и требовательны губы, горячи глаза… И я знала, что растаю в его объятиях и перечеркну наше расставание жирной чертой крест-накрест: этого не было.
Павел шагнул ко мне и остановился. Его открытое лицо обдувал шаловливый июньский ветерок, и я, утратив решимость, смутилась и позволила волнению охватить меня целиком и полностью. Наша встреча уже не попадала под разряд детской, мы стали взрослыми и могли совершать абсолютно любые поступки… И за каждый порыв обязаны были нести ответственность.
– Здравствуй, – улыбнулся Павел и сразу стал серьезным.
– Здравствуй, – ответила я и посмотрела немного в сторону.
– Садись. Давай покатаемся по городу.
Но, когда мы уселись, машина не тронулась с места. Павел взял мою руку и сжал ее. Мы молчали целую вечность, пытаясь привыкнуть друг к другу, прочувствовать друг друга и заодно успокоиться.
– Прости меня, – сказал он.
– Забыто, – ответила я.
Мы еще немного помолчали.
– Ты стала необыкновенно красивой… впрочем, и была такой…
– Вряд ли… я…
– Как жизнь?
– Хорошо.
– Что нового?
– Даже и не знаю.
– Ты, кажется, поступила в университет…
– Ну, это громко сказано. Меня туда определили…
– Эдита Павловна?
– Ага.
Павел опустил голову, улыбнулся и прокомментировал:
– Твою бабушку невозможно остановить.
– Посмотрим, – многозначительно ответила я и тоже улыбнулась. Мне важно было подчеркнуть, что я не боюсь Эдиты Павловны, конечно, в чем-то уступаю ей, но… Во многом уступаю ей, но… – Я здесь не потому, что так захотела она.
Не имело смысла делать вид, будто мы не понимаем, что нас пытались свести, и мы не собирались этого делать. Зачем? Наоборот же, забавно.
– И я здесь не потому, что кто-то так захотел, – серьезно произнес Павел.
– И часто тебя сватают? – хихикнула я.
– В первый раз. Я даже не сразу сообразил, к чему столько приготовлений и наставлений.