— Значит, у вас нет родственников здесь?
Кадан покачал головой.
— А друзей?
— Если вы беспокоитесь о том, что кто-то помогает мне в обмен на определенные услуги, то нет.
Луи ощутил, что Кадан снова мрачнеет и закрывается от него, и снова поймал его ладонь, уже зная, как это действует на него — но на сей раз поцелуй не помог.
— Согласитесь, — решил он тогда воззвать к доводам разума, — такой красивый юноша, как вы, не может быть одинок.
Кадан пожал плечами и даже не взглянул на него.
— Я жду, — сказал он, продолжая смотреть на Дунай.
— Чего?
Но Кадан так и не ответил ему. Он встал и, взяв в руки корзину, побрел прочь, оставив Луи следовать за ним.
Тот вскоре нагнал его.
— Простите, — сказал он, — мои допросы, наверное, кажутся вам навязчивыми. Я ведь не в праве чего-то требовать от вас.
— Нет, почему… — Кадан опустил взгляд, — ваши подозрения обоснованы. Большинство моих знакомых так и живут, — в голосе его по-прежнему звучала легкая грусть.
— Я обидел вас, — констатировал Луи, — как мне загладить вину?
Кадан искоса посмотрел на него, и уголки его губ приподнялись в улыбке.
— Не знаю, — уже более бодро сказал он, — например, вы могли бы рассказать мне о себе. До сих пор вы не назвали ничего, кроме имени и фамилии, а я не медиум, чтобы мгновенно разузнать у мертвых, кто вы и откуда. Луи… это имя не австрийского происхождения, как и фамилия де Ла-Клермон.
Луи напрягся. Он понимал, что, рассказав о том, что приехал из Франции, одновременно выдаст и то, что все потерял. Что ничего, кроме титула графа, у него нет, а значит, и Кадану он ничего не сможет дать.
— У меня в Вене родственники, — наконец определился он, — я приехал к ним погостить.
Кадан дернулся и остановился, вглядываясь в его глаза.
— Значит, вы собираетесь уехать?
Луи замолк — это был не совсем тот эффект, которого он ждал.
— Не знаю… — осторожно сказал он, — мое будущее пока не определено.
— Но рано или поздно вы захотите вернуться домой.
Луи поджал губы. Поймал руку Кадана, но не поцеловал, а лишь стиснул ее.
— Давайте не будем говорить об этом сейчас.
Ему больше всего хотелось сказать, что если даже он решит покинуть Вену, то возьмет Кадана с собой — но в то же время Луи понимал, как глупо будут звучать эти слова, произнесенные перед человеком, которого он видел в третий раз. Он и сам себе до конца не доверял, не понимая, как может его с такой силой тянуть к тому, кого он едва знал.
— Хорошо, — согласился Кадан, заметив, как изменилось его лицо, и крепко сжал ладонь Луи в ответ, — смотрите, вон там очень красивый вид, — сказал он, указывая свободной рукой куда-то вдаль, — пойдемте, присядем на траве и откроем вино.