– Но мне очень нужно, – снова вздохнула Фрок.
– Зачем? – она пыталась говорить как можно мягче и дружественнее, но голос предательски подрагивал. Отношение к детям у неё всегда было особенно трепетным, хотя девушка видела их в основном в книгах и изредка в деревне. Малыши казались ей настоящими ангелочками, спустившимися с небес – такие невинные, честные, доверчивые… беззащитные.
– А ты, – маленькая леди на секунду замолчала, отведя взгляд, – не скажешь маме?
– Не скажу.
– Честно-честно? – она попыталась испытующе прищуриться, вновь подняв глаза на гостью.
– Клянусь, – прошептала Мари, ощущая, что снова начинает нервничать.
– Мне нужно передать одному человеку, что его родные скоро умрут.
Девушка вздрогнула, такого поворота событий она ожидать не могла.
– И что же это за человек? – вкрадчиво спросила она.
– Я точно пока не знаю… Но там найду его, Бог ведь мне обязательно поможет.
– Бог поможет и здесь, на земле. Не нужно для этого умирать.
– Я просила, – вздохнула Фрок, – но он мне не отвечает, наверное, я слишком маленькая и на небе меня не слышно… Поэтому нужно обязательно туда попасть.
– Но как же твоя матушка, она умрёт от горя, если ты её покинешь, – попыталась переубедить девочку гостья.
– Бог всё может, – покачала головой та. – Он вернёт меня обратно. Я ведь не убила себя, я только не кушаю, это не будет грехом…
– Погоди, давай я передам твою просьбу, – встрепенулась девушка, откидывая разрастающийся в сердце ужас.
– Так ты всё-таки ангел? – едва заметно улыбнулась пациентка.
– Чуть-чуть, – добродушно усмехнулась Мари. – Господь увидел, как сильно ты хочешь помочь этому человеку и послал меня в помощь.
– А почему ты не сказала сразу? – засомневалась девочка.
– Я ведь должна была понять, что ты всё ещё серьёзно настроена. Теперь ты мне пообещаешь, что не будешь умирать.
– А ты точно передашь?
– Точно – ответила она, едва удержав в голосе уверенность.
– Тогда, обещаю, – Фрок тяжело вздохнула, сил было совсем немного, и от этого ей хотелось скорее передать кому-то свои надежды, прежде чем сдаться наконец желанию жить. Она закатила глаза.
Сердце ушло в пятки. «Неужели?! – Мари приложила похолодевший палец к шее девочки – тёмная венка едва заметно пульсировала. – Нет… Не умерла. Обморок». Она понимала, что по странному стечению обстоятельств оказалась именно в это время у постели крохи, сейчас она предстала в глазах отчаявшегося и истощённого ребёнка спасением и больше не имела права на ошибку, нужно было сыграть роль ангела без запинки. Через несколько минут девочка пришла в себя, посмотрела с радостью, которую, впрочем, трудно было различить на бледном лице, на своего врача.