Лиза была благодарна подруге за короткую передышку, через пару минут она вернулась в комнату с подносом, как будто собравшись. Катя сняла пиджак, положила ноги на пуфик — они всегда так сидели во время своих девичников — и приготовилась слушать.
— В общем, все началось семь лет назад, — Лиза нервно передвинула чашки на столе, — Я рассказывала тебе: секс в предновогоднюю ночь, неудавшаяся беременность, больница. — Катя помнила эту историю, правда не совсем понимала, какое все это имеет отношению к Корнилову и к сегодняшнему дню. — Тем мужчиной, с которым я провела ночь, это был Алексей, — Лиза выпалила это на одном дыхании и замолчала.
Подруга бросила на нее удивленный взгляд, но ничего не сказала.
— Но самое смешное, когда мы встретились, я как будто забыла об этом. Тот Корнилов из прошлого и этот, с которым меня познакомила ты, это были как будто разные люди. Но это все не важно, и опять я перескакиваю. Просто не хочу ворошить.
— Ну и не вороши, если не хочешь.
— Я должна, Катя. Хочу рассказать тебе.
— Тогда говори.
— В общем, я тебе рассказывала тогда, операцию мне сделали из рук вон плохо. Вернее, в той ситуации, все было сделано как надо, но из-за нехватки времени мне не просто удалили трубу, но еще и вырезали яичник, а, когда я пришла в себя и стала задавать вопросы, безапелляционно заявили, что забеременеть я больше не смогу. Это я потом узнала, что шансы пусть и небольшие, но есть, можно сделать курс лечения, плюс никто еще не отменял ЭКО. Но тогда-то я была больной и растерянной. Шов во весь живот никак не заживал, я была одна, мама не смогла приехать. Нет, я не оправдываю себя, просто рассказываю, как все было. И странное дело, я не хотела ребенка и не ждала его, но, когда узнала, что он мог бы быть, думала только о нем. Представляла, как я хожу беременная, как он шевелится во мне, какой он появляется на свет. Но больше всего мне нравилось представлять себя беременной. Я прочитала массу сайтов, узнала, какой был бы у меня вес в каждом триместре беременности. Мне нравилось заходить в магазины для будущих мам и смотреть платья на вешалках, я притворялась, будто жду ребенка и заговаривала с продавцами. Я не могла ничего померить, но обещала прийти, как только появится живот. У меня была масса свободного времени, больничный 4 недели. Дома я привязывала думку к животу, вставляла дополнительные пуши в лифчик и опять представляла себя тяжелой и беременной. Поверх всего этого надевала какую-нибудь тунику и стояла перед зеркалом, поглаживая гордо выпяченный живот, набрасывала сверху пальто, думаю, что нужно купить новое, старое не застегнуть на моем животе. Я была полусумасшедшей, а в голове звучали слова врача: «Не сможете иметь детей». Я так вжилась в свою роль, что мне хотелось зрителей, выходить из дома с подушкой я не решилась, но надела грацию, очень правдоподобно насовала каких-то вещей, шарфов, пытаясь создать чуточку беременный вид, опять отправилась в магазин примерять вещи. Я так ловко научилась имитировать беременную фигуру, что даже продавцы не заподозрили ничего, а, что в примерочную я их не пускала, отговариваясь тем, что немного стесняюсь, а под шубой мой комок тряпок вполне походил на будущего ребенка. Однажды я стояла в примерочной магазина в Столешниковом переулке — яркое платье на чуть выступающем животе, я очень нравилась себе. Знаешь, я даже не думала, что зашла в своем маскараде слишком далеко, что могу встретить кого-то знакомого. Я жила своим внутренним миром. Так вот в тот магазин зашла моя коллега, она где-то за месяц до этого ушла в декрет. Я слышала знакомый голос, я даже видела ее сквозь щелку двери. Мне стало страшно, я как будто проснулась — как я выйду, как все объясню. Да и знаешь, она была настоящей, красивой будущей мамой, а я — идиоткой и притворщицей. Коллега вскоре вышла, я сняла платье, поправила свою маскировку и выскользнула из магазина. Больше в эти игры я не играла, у меня не было притворства — была только боль, — Лиза замолчала на секунду. Она так долго говорила, а рассказана только малая часть истории, причем рассказана так, чтобы нарочно заставить ее пожалеть.