— Спасибо, что пригласил меня сюда. Здесь замечательно, — немного помолчав, проговорила Лиза. — Твои родители, сестра, этот дом. Все такое настоящее, понимаешь, о чем я говорю? — семья, это здорово! Я рада, что проведу выходные с вами. И рада именно этим спокойным дням, может, даже больше, чем самому празднику.
— Лиза, спасибо тебе! — Алексей притянул ее еще ближе, лбом девушка почти касалась его шершавого подбородка. Она обняла мужчину в ответ, тепло, спокойно, нежно. — Мои родные, они сегодня себя показали не в лучшем виде, — Корнилов усмехнулся. — Я просто не виделся с ними долго, слишком долго. Так что сегодняшний ужин — квинтэссенция всего, что на меня не обрушили за прошедший год, даже больше. Обычно они более мирные. И Марина не всегда такая язва, она просто не может мне простить этот разрыв с мамой и с отцом.
— Все в порядке, не беспокойся, — Лиза погладила его по спине, чувствуя под ладонью сведенные усталостью и напряжением мышцы.
Они гуляли чуть больше часа, то останавливаясь полюбоваться морем, то тихо бредя под кронами столетних деревьев. Алексей рассказал Лизе, что вилла была построена в середине XIX века для англичанки — любовницы испанского короля, поэтому окружавший виллу парк оказался попыткой сочетать упорядоченность английских традиций и буйство андалусийского сада. В какой-то момент девушке захотелось большего, чем объятия и легкие прикосновения друг к другу, но потом она поняла: настоящий Корнилов пока не способен дать ей большее — что-то происшедшее за тысячи километров отсюда не дает ему открыть себя эмоциям и страсти. А Лизе не нужен был суррогат, который Алексей давал Кейко. Уж лучше она подождет, пока настоящий Корнилов оттает.
Рассвет неумолимо наступал, Лиза любила эти призрачные минуты между ночью и наступающим днем, когда свет и тень спорят друг с другом. Она решила, что не стоит терять ни минуты своего пребывания здесь, быстро собралась, натянув льняные брюки, футболку и кардиган, и вышла из дома.
Море отражало серо-розовое небо, словно решая для себя, каким ему быть сегодня: радостным или печальным. Чайки, громко крича, кружили над берегом, Лиза поразилась тому, какие они большие. Под ноги ей упал пожелтевший лист, потом еще один — осень была неотвратима. Девушка быстро спускалась на берег, хотелось сесть на прохладные камни и уставиться вдаль, отдаваясь запаху соли и водорослей, успокаивающему шелесту волн, набегающих на берег.
Ступеньки закончились, под ногами была мелкая галька, Лиза подняла глаза, на одном из валунов, выступающих из воды, понурив голову, сидел Алексей. Что-то в его позе, в бессильно опущенных плечах насторожило Лизу.