-Игнат, а может, вы после себя все вещи на место сложите?
-Так они ж китайские…
-Они мои! – рявкнула я, - И останутся у меня.
Тут вмешался Макс, явно желая перевести тему:
- А в каком клубе вы вчера были?
-В «Ницце».
-Так это Вадим Дмитриевич так сына мэра отделал? – обе жертвы красоты посмотрели на меня с благоговейным ужасом.
-К-как мэра? Этот белобрысый его сын? – Мысли рванули в сторону «сижу за решеткой в темнице сырой».
Макс мечтательно потянул:
-Вот это мужик! Мне б такого! Никого не боится.
Я фыркнула:
-Тебе точно не светит. – «Как и мне».
В это время в комнату заглянул вышеупомянутый олигарх.
-Лен, я в офис. Будь готова к шести. Я зайду.
Я выдернула свои волосы из рук стилиста:
-Дорогой, удели ка мне минутку наедине. – Да-да, елейный голос ничего хорошего не предвещал.
Я схватила Вадима за руку и втащила в его комнату, захлопнула дверь и развернулась лицом к «дорогому».
-Ты какого художника вчера сыну мэра накостылял? Не поверю, ни за что, что ты его не узнал. Вы в одном кругу болтаетесь?
-Нечего было лапы распускать, - блин, ну как можно так улыбаться
-Коробов, ты чего себе и мне проблемы наживаешь. Я через полгода от тебя съеду, мне потом как здесь жить? Или предлагаешь уехать отсюда. Подальше от таких идиотов, как ты? Да я лучше сейчас свалю, пока ты еще чего-нибудь…
Ну да. Вечный кляп. А губы нежные-нежные. Настойчивые-настойчивые. И руки под попкой придерживают и прижимают к двери. (Когда только успел?) Тут вспоминаю, что под тонким халатом только трусики, и начинаю настойчиво упираться руками ему в грудь. Как-то медленно отстраняется, упирается головой в дверь. Так же осторожно ставит меня на ноги. Оба тяжело дышим.
-Никто тебя не тронет, - голос глухой, почти шепот. – Об этом даже не думай.
Резко отстраняется, разворачивается и уходит. Выдыхаю.
Вот блин. Я его два дня не знаю. Что же между нами такое происходит. Ладно, хоть выяснили, что мэр нам не соперник.
Так, есть дела более насущные. Например, два перца в моей комнате. Развернулась и потопала в свою комнату.
-Значит так, мальчики-зайчики. Кудряшки не распрямлять, макияж естественный, обувь высокая, но максимально удобная, платье простое, элегантное. И никаких «Елена Аркадьевна», а то чувствую себя на пятьдесят лет.
Следующие восемь часов меня мыли, чистили, красили, одевали, раздевали, искали по всему городу обувь, изредка кормили и наконец, измученную отпустили.
Вадим, как и обещал, зашел в мою комнату ровно в шесть вечера. Макс как раз поправлял мои заколотые в красивую гриву волосы, а я стояла у зеркала и любовалась на свое изумрудное платье в пол, с рукавом в три четверти, красивым квадратным вырезом и разрезом почти до кромки чулка.