– Он – не жилец. Задавай быстрей свои вопросы. У тебя еще есть пара минут.
– Дьявол! – ругается Америго и со всей дури бьет кулаком об стену. – Даже моя кровь не поможет?
– Ничего не поможет, – предотвращая последующие вопросы, серьезным тоном говорит Тадеуш.
– Черт, черт! – Америго бьется лбом об стену. – Такой хороший план и все псу под хвост!
– Что будет, если ты вдруг не придешь? – садясь напротив оборотня, спрашиваю я. Вижу, как у него из ушей текут тонкие красные струйки. Как вспухли на шее жилы. – Для тебя есть замена?
– Нет, – едва слышно произносит Саид. – Но любой из гостей с радостью на подобное согласиться.
Внезапно он заваливается на бок и начинает биться в конвульсиях. Изо рта идет пена, глаза закатываются. Его тело напоминает сломанную пружину. Его мотает из стороны в сторону. Словно какая-то невидимая сила заставляет его то выгнуться, то со всей дури удариться об пол. Тадеуш следит за этим с нескрываемым разочарованием. Достает телефон и делает в нем несколько пометок. Вздыхает. Америго пытается помочь бедняге, но у него ничего не выходит. Пять минут страшной агонии и Саид умирает.
– Это был шикарный план, – говорит брат, глядя на мертвое тело оборотня.
– Мне так не кажется, – возражаю я. – Амалик сильный маг, в нем опыт нескольких тысячелетий. Он знал о заговоре. Именно поэтому мы так легко заполучили этого парня. Если бы он действительно был механизмом в системе, то на него бы была поставлена защита, которую бы мы не смогли преодолеть.
– Хочешь сказать – это подстава? – потеряно произносит Америго.
Киваю и направляюсь к выходу. Меня тяготит находиться в этом помещении.
Чем дальше мы отъезжаем от Бариново, тем хуже становится дорога. Америго психует и матерится. Время играет против нас. Когда мы выехали, было около шести утра, а сейчас уже десять. Хотя ехать до логова Амалика не больше полутора часов. У меня нет сомнений, что все дело в магических кознях, устроенных отцом Айлин. Ну, или в том, что мы страшно невезучие. Других объяснений мне на ум не приходит. Брат в очередной раз сверяется с навигатором. Останавливает машину и, взяв бинокль, выбирается из салона. Выхожу следом за ним, разминаю затекшие ноги.
– А вот и он, – говорит Америго, протягивая мне бинокль. – Смотри, какая красота. Домик в лесу! Никакой цивилизации, никаких любопытных глаз. Тоже такой хочу себе.
– Ты на третий день начнешь гнить от тоски, – рассматривая здание, отвечаю я. Из-за того, что оно обнесено высоким забором, виден только верх второго этажа и крыша. – А на четвертый пойдешь бить морду медведю от отчаянья.