Перед тем, как забыться в поцелуе сестры, я успеваю подумать о Валентине.
Да… она у меня на крючке.
Я слышу шорох. Мы с Гвинет одновременно поворачиваемся налево и видим, что там, с ужасом и шоком в глазах, стоит Валентина.
— Твоя… твоя бабушка попросила меня… — Не договорив, она подносит руку ко рту, потом разворачивается и со всех ног бежит к дому.
— Черт! — Я сталкиваю Гвинет и встаю. — Черт.
Гвинет как ни в чем не бывало разглаживает на платье морщинки.
— Упс. Кое-кого застукали за кое-чем неприличным, — насмешливо произносит она. — Лучше поторопись, дорогой братец, и постарайся это исправить. Но отчего-то у меня есть ощущение, что это окажется не по силам даже тебе.
Не тратя времени на Гвинет, я бегу следом за Валентиной. В моих венах толчками пульсирует кровь, но я не даю страху взять верх. Я, как было всегда, найду способ это уладить.
Я не могу ее потерять.
И не потеряю.
Глава 30. Валентина
Я ее трахаю с единственной целью: чтобы она забеременела. Чтобы верила, что я преданный муж.
Все оказалось ложью. Враньем.
Чувствуя, что меня может стошнить, я вожу ладонями по рукам, пытаясь вытеснить из головы омерзительное воспоминание об Уильяме и Гвинет. Я должна быть удивлена, но удивления нет. Наверное, в глубине души я всегда подозревала, что дело кончится именно этим. Иногда мы отказываемся видеть то, что у нас перед носом. Лгать себе проще.
Но с меня хватит.
Я горько смеюсь. Боже, я была такой идиоткой. Они дурачили меня, как настоящие профи, а я с наивно распахнутыми глазами верила им. Как они, наверное, надо мной потешались.
Я бегу к дому, но на прием не возвращаюсь. Гости, шум — сейчас я не могу этого выносить. Меня направляет, подгоняет вперед только одно: потребность остаться одной.
В спальне я захожу в гардеробную, достаю маленький чемодан и начинаю швырять в него вещи — немного, только чтобы хватило на первое время. Я не знаю, куда я пойду, но в одном я уверена: я не могу больше здесь оставаться.
— Вот ты где, — слышу я спокойный голос Уильяма у себя за спиной. На мгновение останавливаюсь, затем возвращаюсь к прерванному занятию. Не смотри на него. Я смогу. Я смогу.
— Вэл, дорогая, позволь мне все объяснить.
Господи, это даже смешно.
— Не утруждайся. — Злость, печаль, непонимание, отвращение, разочарование закручиваются во мне смертоносным торнадо, раз и навсегда разрушая хлипкие стены нашего брака. — Ты не обязан передо мной объясняться. Оставь грязные подробности при себе. С меня хватит.
Дрожащей рукой я застегиваю чемодан, хватаюсь за ручку и направляюсь к двери. И останавливаюсь, увидев, что Уильям лениво прислонился к дверному косяку. Он наблюдает за мной с опасным блеском в глазах, не сочетающимся с приятной улыбкой, от которой по моей спине бежит холодок. Внезапно мне становится страшно, и я сжимаю ручку покрепче.