, повторяю у себя в голове.
Сегодня прошлое останется в прошлом — там, где ему и положено быть.
— Excusezmoi. — Я неуверенно улыбаюсь, и пара гостей отходит в сторону, пропуская меня.
Я собираюсь было взять у проходящего мимо официанта бокал, но тут слышу, как Джоанна зовет меня со своим шикарным британским акцентом. Я поворачиваюсь к ней, улыбаюсь. Джоанна — очаровательная и грациозная — выглядит так, словно сошла со страниц романов о герцогах и графинях. Она не идет. Она скользит в своих дизайнерских туфлях.
— Валентина! Вот вы где. Я уже начала было отчаиваться. — Она целует воздух у моих щек. — Вы сногсшибательны.
Я смеюсь.
— Как и вы. Джоанна, спасибо, что пригласили. У вас замечательный дом.
— Соглашусь. — Она берет меня под руку. — Идемте, я представлю вас мужу и прочим гостям. — Она озорно улыбается. — Вообще, о вас кое-кто уже спрашивал.
— Правда? — Я хмурю брови. — А кто? — Я никого не знаю в Париже. Ну, кроме… Мое сердце начинает гулко стучать.
— Правда-правда. — Она с легким смехом похлопывает меня по руке. — Угадаете, кто? Или пусть это будет сюрприз?
Мы присоединяемся к группе людей у рояля. Джоанна знакомит меня со своим мужем Джейкобом, затем с очень известным фотографом по имени Ронан — которого я узнаю, потому что видела его фото в журнале — и с его невероятно красивой невестой Блэр. Они тоже приехали из Нью-Йорка.
Поболтав с ними о Нью-Йорке с Парижем и о достоинствах каждого города, я, вежливо извинившись, ухожу, чтобы найти себе выпить. Пока я иду к домашнему бару, какое-то щекотное чувство заставляет меня обернуться. Но вопреки моим ожиданиям, никто не наблюдает за мной, все увлечены разговором. Потерев шею, я прогоняю это странное чувство.
Когда я беру со стойки бокал, то понимаю, что сзади меня кто-то есть.
— Здравствуйте, совушка. — Пока он наклоняется за бокалом вина, его дыхание овевает мне шею, и мою кожу от возбуждения начинает покалывать.
Себастьен. Я не удивлена. Потому что, когда Джоанна сказала, что обо мне кто-то спрашивал, я поняла, что это был он. Или, если быть честной с собой, стала надеяться, что это был он.
Уголки моих губ сами собой тянутся вверх. Я ощущаю себя тринадцатилетней девчонкой, впервые познавшей восхитительный, пьянящий вкус увлечения.
— Привет.
Стоя так близко к нему, я вижу, какие густые и загнутые у него ресницы. Вижу щетину на подбородке. И губы, которые приглашают фантазировать о них в самом непристойном, самом запретном смысле этого слова. Чем я уже занимаюсь.
— Что вы здесь делаете?
Он выгибает бровь, на красивом лице появляется маленькая улыбка.