Ощущения были странные, вроде и не тесно, и даже дышать есть чем, да и в ушах играет любимая мелодия, а все равно что-то не то.
Я опасливо приблизилась к оседлавшему мотоцикл Антону, уже запустившему двигатель, и села сзади, обхватив его торс руками. Он поставил мне ноги на какие-то хрени, чтобы было удобнее, и медленно тронулся. Жуткое чувство. Выезжая с территории отеля и вливаясь в общий поток, я поняла, зачем наушники — музыка расслабляла. Я почти не заметила, когда он начал набирать скорость, двигаясь по шоссе.
Ветер холодил руки, сжимающие кожу его куртки. Ощущение мощи, скорости и силы подо мной и, особенно, передо мной, в этом удивительнейшем человеке, заставлял выходить в кровь адреналин. Сердце билось учащенно, но уже не от страха. Мне нравилось прижиматься к спине Антона, положив голову ему на плечо, нравился вид проносящегося перед глазами города, тающего в ночном полумраке, который разбивали сотни тысяч огней освещения, привнося шикарному виду высоток и улиц забытое ощущение нереальности происходящего. Это пьянило. Пьянило очень сильно. Хотелось раскинуть руки и чувствовать, как уже о твое тело бьются порывы ветра, рассеченные скоростью. Кровь кипела в жилах от благоговения и восторга, и на языке было слово, которое могло описать все феерию эмоций захлестывающую мой сходящий с ума разум.
Свобода. Это чувство дикой эйфории под кожей, над кожей и в ней. Дикое, совершенно неописуемое чувство. Под аккомпанемент избранных мелодий, звучащих в голове. И оно бы не стерлось, продлилось бы дольше, если бы не адреналин, снова солидно разбавивший кровь в ответ на почти слияние окружающего. Слишком высокая скорость, слишком. Сердце сбилось, сорвалось. Но скорость не снижалась. Улицы вообще слились в один непонятный красочный поток перед глазами. Я требовательно сжала руки, обнимающие Антона. Он кивнул и съехал в карман дороги.
— Куда ты так гонишь?! На тот свет боишься опоздать?! — рявкнула я, снимая шлем и наушники трясущимися пальцами.
— Да ладно, Лен, я в твои годы вообще ниже ста пятидесяти по городу не ездил! — Антон положил шлем на сиденье и отведя взгляд хохотнул. — Дебилом был!
Вот как на него злиться?.. Я, только хотевшая возмутиться, расхохоталась. Антон усмехнулся и притянул меня у себе, поцеловав в нос, виновато спросил:
— Сильно испугалась?
— Понять не успела. — Растерянно улыбнулась я ему в губы обвивая за шею. — Но мне не понравилось.
— Сотка кэмэ в час, так сотка. Если меньше поедем, нас обсигналят. Здесь не принято двигаться медленнее разрешенного. — Он пожав плечами заправил прядь волос мне за ухо. — Не трясись, не буду превышать.