Я, тихо взвыв раненым зверем, вжималась в него, боясь расцепить руки на его груди. Славка лихорадочно оглаживал мою голову, шепча что-то малопонятное и буксируя мое тело к Ауди.
— Все, Лен! Все… — тихо и ласково шептал он дрожащей от ужаса мне, распахивая заднюю дверь. — Сейчас Сашка приедет, сейчас все будет, девочка. Садись моя хорошая, садись… Вот так, умничка… Я сейчас вернусь, поняла? Продержишься, Ленок? Пару мгновений, и я сяду за руль, справишься, девочка?
Я, кивнула, прорычав сквозь стиснутые зубы.
— Все, моя хорошая, пару мгновений, и я вернусь… — твердо глядя мне в глаза, произнес Славка. — Сиди, не смотри по сторонам, поняла меня?.. Все, зайчик, я рядом. Я совсем недалеко, девочка…
Меня трясло и било в каких-то судорогах. Я уткнулась взглядом себе в колени, сжимая их скрюченными пальцами, часто и рвано дыша. Дверь распахнулась. Я инстиктивно метнулась в глубь салона, оскалившись и готовая в любой момент напасть.
— Лен, — ласково зашептали Славка, — Леночка, малыш, где документы на машину?.. Лена!
— В сумке… у… у не… го… у него на заднем сидении…
— Хорошо… Чуть-чуть подожди, малыш, скоро Сашка приедет… Совсем немного осталось… И мы все уедем…
Остатки меня и моего мира рушились с оглушающим скрежетом. А я стояла в эпицентре стихии. Парализовано смотрела, как сносит ураган мои воздушные замки, опечатанные его именем, и плавится под адовым пламенем его откровения в трескающееся стекло все мое естество. Апокалипсис, но всадник был только один, и он сочетал в себе сразу войну, чуму, голод и смерть. Четыре в одном. Будь он проклят!
Я не поняла, как Сашка очутилась рядом, обнимая трясущуюся меня за плечи. Не поняла, как давно мы уже в пути. Где едем и куда. Сашка, откинув прядь с моего лба, нежными, легкими прикосновениями начала оттирать кровь из расеченной брови. И меня прорвало:
— Саша… я беременна от этого ебучего нарколыги… Саш, я беременна… — бессвязно шептала я, дико улыбаясь и глядя себе в колени. — Представляешь?.. От наркомана залетела… вот это пиздец… знаешь, что сказал? Что двенадцать лет беспрерывно травится, и я даже выносить не смогу, не то что родить… Представляешь?.. Саш?.. Нет, ты только представь!.. Вот пиздец, да?.. Просто пиздец же!.. Завтра сделаю аборт… Саш, в двадцать лет от любимого мужчины… От любимого… — странный гортанный вскрик, содрогнувший мое тело, и заставивший сердце болезненно сжаться. — От ебучего наркомана… Он знал, что ненавижу наркоту… Он знал же… Саш, вот это пиздец, да?..
Славка, заматерившись, злобно ударил по рулю, рвано выдохнув. Сашка, беззвучно плача, прижала мою истерично хихикающую голову к своему плечу. Я еще что-то говорила, но не понимала, что именно. Сжимала, стискивала Сашкино плачущее тело.