— Лен, пожалуйста… — он просительно протянул руку, делая еще шаг. — Сейчас медицина…
— Да я даже выносить не смогу, урод, в этом ты был прав! — злые слезы скатились из глаз. — У Вадика баба была, дура абсолютная, пыталась его из наркоманского дерьма вытянуть, все лепетала, что стоит ей забеременеть, и он моментально бросит! А он сидел на химии тогда!.. А у нее было семь выкидышей. На восьмом померла от кровотечения… Вот судьба небогата на оригинальные повороты, да? Сама залетела от наркомана!
— Лен, пожалуйста… — он старался взять себя в руки, все так же медленно шагая к отступающей спиной назад мне.
— Подойди ко мне хоть раз… Хоть раз появись на моем горизонте… — не сдержалась, всхлипнула. — Хоть раз… и я тебя сдам, долбоеба… Понял меня? Я сдам тебя ментам. Только попробуй хоть раз…
— Лен, нам нужно поговорить, — бескровными губами шептал он. — Пожалуйста…
— Я тебя предупредила. — Взяла себя в руки.
Вышла из квартиры под оглушающий звон битого стекла и животное рычание. Вылетела из его дома, ринулась к своей потрепанной жизнью десятке.
Сзади припаркована Зиминская Ауди. Славка радостно улыбнулся и вышел было и машины, но я, утирая такие ненужные, такие неважные слезы уже прыгнула за руль и с визгом шин тронулась с места, едва не задев соседскую Кио. Лихо выезжая со двора, успела заметить, как Антон выскочил из подъезда. Рванула со съезда на трассу, снова едва не влетев в чью-то бочину.
Рвала когти куда угодно, неважно куда, лишь бы подальше. От него, от себя, от всего этого безумия. Но он догнал. Обогнал на мосту, перестроился передо мной и резко нажал на тормоз. Естественно, врезалась. Не знаю, какая была скорость, но я сильно ударилась головой о руль. Не почувствовала ни крови из вновь рассеченной брови, ни боли от прокушенной щеки. Выскочила из машины, едва не попав под колеса оттормаживающемуся Ауди и как в замедленной съемке глядя Антона, выходящего из машины.
Сердце стучало бешено, я ощерилась, не чувствуя сбегающих по лицу слез. И уткнулась лицом в теплую грудь Зимина, повернувшегося спиной к Антону и отрезающего меня от него. С силой, с надеждой, со страхом и диким отчаянием вцепилась в кожаную куртку Славы и не своим голосом заорала:
— Пусть не подходит!.. — крик до саднящего чувства в горле. — Пусть не подходит, урод! Слав, пусть на подходит! Слава! — отчаянно вжимаясь в его тело всем трясущимся существом. — Уебу суку! Пусть не подходит! Не подходит!..
— Да что ж вы творите со своими бабами, ебучие животные, блять! — зло и малопонятно прорычал Слава, вжимая меня в себя. — Тоха, остановись! Стой на месте! Стой, блять! Не видишь что ли, что она в неадеквате! — сжал меня в объятиях теснее. — Тихо, Лен, все хорошо! Он не подойдет, слышишь? Все хорошо! Давай ко мне в машину, все хорошо, девочка! Все хорошо!