Но почему они тогда говорили о Молайи и ее отце? Почему их история отличалась от истории девушки?
А может она просто сама не все знает? Ведь крысолюдка говорила, что была совсем ребенком, когда это случилось, и подробностей гибели своих соплеменников не знает. И получается, что Стражи просто пытались подавить бунт, а не убивали просто так крысолюдов из собственной кровожадности и жестокости?
Черт…
Я потерла глаза от воды, и подняв голову вверх зажмурилась, ловя ртом воду, и тут же отплевывая её.
Я запуталась, кто плохой, а кто хороший?
И действительно ли я слышала мысли близнецов, или это лишь мои несбывшиеся мечты и надежды?
А что касаемо крысолюдов, я ведь тоже не желала верить в то, что Стражи их уничтожили просто так, вот мне и приснилась более «выгодная» для собственного успокоения версия?
Как там говорил дедушка Фрейд — «Идентификация с агрессором»? А уже спустя несколько лет, криминалист Нильс Бейерот назовет эту бессознательную психологическую защитную реакцию заложника на своего похитителя — «Стокгольмский синдром»?
Меня заманили, похитили, играли с моим подсознанием, затем насиловали… ну ладно не насиловали, но если бы я была в себе, то точно никогда бы не прыгнула с моей-то девственностью и моральными принципами в объятия двух мужчин.
Темников хотя бы честно сказал, что будет насиловать.
А эти нет… эти решили окрутить, охмурить и обрюхатить. И вот результат! Мое подсознание выдает мне мои изменённые в угоду этим двух насильникам образы. Так чтобы защитить от ранящей мою психику информацию.
Морок же сказал, что без проблем может читать мысли, и не только читать, но и подталкивать людей к каким-то определенным поступкам. Да и Гром я думаю тоже умеет это делать. Так почему бы не внушить мне все то, что приснилось во сне?
Я ведь понятия не имею об их силе и возможностях…
Все эти мысли очень сильно разозлили меня и неожиданно придали сил.
— Ну нет! Я так просто не сдамся! — сказала я сама себе.
Буду сражаться до последнего вздоха! Не собираюсь я своих детей обрекать не неизвестное будущее. Если захотят быть Стражами и жить в этом месте тысячелетиями, то ради Бога, а нет, значит — нет. Они не должны отвечать за действия и желания своих родителей!
С этими мыслями я вышла из душа и пошла искать себе какую-нибудь одежду. А старую закинула в стирку. Благо шкаф ломился от одежды, причем на любой вкус. И походно-полевая, и домашняя, и та, что на прием и в оперу сгодится, и даже спортивная. Вот интересно и откуда всё это? И где личные вещи моего отца? Он же, судя по рассказам полубогини тут не одну сотни лет жил, ну не может быть, чтобы он не оставил в этом доме никаких следов!