Ребята в упор не замечали нас и разговаривали между собой.
— Слушай Жень, уже почти месяц прошел, — говорил Пашка, а у меня от его слов перехватило дыхание. Какой месяц? Я же всего пару дней в лесу! — Ты же понимаешь, — продолжил однокурсник, — что даже если наша Верка не набрела на местных хищников, о которых твердят местные, — я автоматически бросила взгляд на блондинов, но их лица были непроницаемыми. — То она могла тупо погибнуть от голода. Невозможно выживать в лесу столько времени. Это просто не реально! Ладно, если она воду найдет. Но еду? Где она найдет еду?
Женька, тот самый парень, который оставил в моем рюкзаке чипсы, и тот же, кто больше всех остальных парней, всегда меня задирал с самого начала учебы в университете, вдруг таким яростным взглядом одарил друга, что даже меня до печенок пробрало.
— Нахера ты мне сейчас об этом говоришь, Паш? — зло выплюнул он. — Предлагаешь бросить её?
Лицо Павла закаменело.
— Вот не надо на меня-то нападать! Я, между прочим, единственный тебя до сих пор поддерживаю! Наши еще в первую неделю поиски собирались свернуть. Забыл? — с обидой в голосе отчеканил он.
На лице друга появилось виноватое выражение.
— Прости, — глухо сказал Женя, и его плечи опустились. Мужчина оперся спиной о дерево. — Я не могу уйти, я должен найти хоть что-то…
— А может и не надо ничего находить? Пусть она останется такой, какой была в нашей памяти? — ответил Пашка.
— Нет-нет-нет-нет-нет, — зашептала я, качая головой, и чувствуя, как перед глазами начало все расплываться от слез. И закричала, как оказалось, самым верным своим друзьям: — Я здесь! Здесь! Пожалуйста! Я здесь! — я начала прыгать, и кричать, боясь уйти с места, и размахивала руками. — Да, посмотрите же на меня! Паша, Женя! Ну же!
— Я любил её, — вдруг сказал Женька, заставляя меня замереть. — Все эти годы любил, и вел себя, как мудак. Не знал, как с ней общаться, она же была необычной, не такой как все девчонки. Даже сам не понял, как запал на неё. И злился, что она не обращает на меня внимания.
— Она ни на кого внимания не обращала, — ответил Пашка.
— Да, — кивнул однокурсник, — и от этого я злился всё сильнее и сильнее с каждым годом, потому что понимал, что… — он махнул рукой. — Ай, не важно… Идём, Паш, у нас есть еще три дня. И если за эти три дня не найдем, то ты прав — надо прекращать.
Картинка перед глазами вдруг замигала, и мои друзья растворились в воздухе.
Я опять рванула на то место, где они только что были, пытаясь схватить их обоих, но… обняла пустоту.
Однако сдаваться не собиралась. И поэтому опять шагнула обратно к блондинам, которые молча продолжали ждать меня, и повернула голову, ожидая увидеть и услышать друзей.