— Урод и слизень.
— Еще громче, дружка! — весело хохоча, подбадривала подругу змеюка Галка. — Я ничего не слышу!!!
Слава все сильнее скукоживался, горбился, больше всего на свете желая раствориться в воздухе, стать невидимым, перестать существовать.
— Урод и слизень! — закричала Олеся.
— Громче!!! — вторил Глеб.
— Урод и слизень!!! — заорала во все горло девочка.
Дальнейшее Слава понимал плохо. Со всех сторон его окружили смешки и ржание, его обзывали, тыкали пальцами, презрительно хмыкали и называли мерзким уродом, страшилищем.
— Ты иди домой, Шнурок, — сквозь вопли услышал он голос Олеси. — И не приходи сюда больше. Ладно?
Слава, не поднимая глаз, кивнул. Предательски затряслись плечи, он уже просто не мог сдерживать плач.
Народ, поливающий его помоями, вскоре разошелся. Только Олеся зачем-то продолжала стоять рядом.
— Шнурок, ты…, — начала девочка, но так и не закончила предложение.
— Подождите меня! — крикнула она удаляющимся друзьям и, громко топая ботинками, понеслась за ними.
Славка бессильно стек по стене, марая сырой известкой, идеально выглаженный матерью костюм. Обида душила, вырываясь из груди хриплыми рыданиями. Слезы щипали изрытое прыщами лицо. Пальцы непроизвольно сжимались, вдавливая осколки в ладонь. Только он практически не ощущал боли, все глубже загоняя стекло в рану.
Урод! Страшилище! Слизень!
Может, прав ненавистный Димка и он настоящий слизняк? Растекся зловонной лужей у ног соперника и даже не пытался защитить себя. А так хотелось стереть кулаком презрительную насмешку с лица Смирнова, вколотить обратно те обидные слова, которые исторгал поганый рот.
А она! Леся… Да она его имени даже не помнит! Только дурацкую кличку.
Внезапно из самого сердца стала рваться необъяснимая сила. Черными щупальцами она опутывала сознание, потоками лавы смывала жалость к себе, страх и неуверенность. А затем сеяла росточки злобы, которые начали всходить с невероятной быстротой. Вячеслав незримо для остальных менялся, становился другим. Упаднические мысли исчезали, оставляя только одно желание — отомстить.
— Я отомщу, — вдруг не понятно кому крикнул парень. — Отомщу!
Он зашевелился, с трудом, словно пьяный, поднялся на ноги и, пошатываясь, побрел домой.
Отступление первое. Шестнадцать лет спустя
Уже несколько ночей, ровно столько, сколько отсутствовала дома дорогая супруга, Глеб Смирнов не мог нормально заснуть. Каждый раз, как только голова находила подушку, глаза слипались, а сознание медленно, но верно отключалось, творились странности. Да что там странности, настоящая чертовщина. И если бы все складывалось в точности так, как-то описывали разнообразные источники околонаучной тематики, он, может, воспользовался советами и вызвал домой священника или, на худой конец, экстрасенса и перестал париться. Однако, как оказалось, физически не мог отказаться от такого проявления паранормальной активности.