Вот и сейчас, едва дремота начала затуманивать восприятие, а мышцы расслабились, появилась она, его персональная барабашка. Ночник мгновенно погас, шторы сами собой задвинулись, а дверь в спальню захлопнулась. Комната погрузилась во мрак и тишину. Остался один источник света — мерцающее тело обнаженной женщины.
Она призывно улыбнулась и замурлыкала что-то невероятно возбуждающее. Грудной бархатный голос, будто шелковое покрывало, обволакивал Глеба. Он судорожно задышал, стремясь выровнять дыхание. Но воздух, словно нарочно стал плотным, тягучим, не способным полностью насытить легкие кислородом. Волоски на теле встали как наэлектризованные. Появились мурашки, спустя миг понесшиеся в одном направлении.
Незнакомка двигалась медленно, позволяя себя рассматривать. Глеб сглотнул, пожирая глазами полные груди с твердыми горошинами сосков, которые самозабвенно ласкал прошлой ночью. Взгляд спустился ниже — к лобку.
Заметив, куда он так внимательно смотрел, женщина перестала петь. Усмехнувшись, остановилась возле постели, чуть расставила ноги. Глеб почувствовал на языке пряный вкус ее страсти.
Мысли путались, голова не работала, уступив центр управления другому месту. Возможно, завтра он вспомнит о чувственных губах, мягких волосах и длинных ногах барабашки, сейчас это волновало его мало, как и то, что жена обещала вернуться рано утром.
Мышцы быстро наливались силой, готовясь поднять его с кровати, чтобы уже через мгновение Глеб смог сграбастать податливое тело, бросить на пол, навалится сверху и, наконец, удовлетворить свою жажду. Пальцы сжимались, практически ощущая прохладную кожу незнакомки, но действительность оказалась суровей. Он был не в состоянии шевелиться.
Женщина наклонилась, с легкой улыбкой взялась за плед и потянула на себя. Глеб резко вздохнул — миллиарды ворсинок оголенными проводами пронеслись по телу. Матрас не прогибался, пока она, покачивая грудью, вползала на постель. Устроившись ему между ног, окинула взглядом главную гордость, воинственно выпирающую из трусов. Облизнулась, протянула руку и ногтем вспорола мешающую ткань. Острый кончик поранил кожу, оставляя на ноге длинную саднящую царапину, но Смирнову было уже все равно.
Тонкие пальцы дотронулись до головки, играючи пробежались по всей длине, заставив Глеба судорожно сглотнуть. Затем женщина наклонилась и обхватила плоть губами. Он протяжно выдохнул и смежил веки — перед глазами полетели черные точки, а голова кружилась. Через секунду все его существо сосредоточилось в паре десятков сантиметров тела, которые ласкал опытный рот. Умелая флейтистка тонко чувствовала нюансы. Раз за разом Глеб подходил к вершине, так и не сумев преодолеть черту.