— Оли, Оли, ты как?
«О Цирбис, вот только трясти меня не нужно!» Было бы здорово, если бы я эту фразу могла вслух сказать, вместо этого, получилось лишь сдавленно застонать.
Сильные руки, осторожно переложили меня на спину. Я опять застонала, так как голова взорвалась от очередного приступа боли.
Тысячи хаодов! Когда же меня оставят в покое!
— Оли, девочка моя, скажи хоть слово, пожалуйста…. Ты же, наверное, пить хочешь…. да?
В голосе было столько тревоги и участливости, что я подумала и решила больше не злиться на незнакомца. Все-таки он не может меня услышать, а как я не пыталась, не могла и слова сказать, получается лишь какой-то невразумительный стон издавать.
Владелец голоса куда-то исчез. И меня почему-то это очень сильно расстроило. Но боль в голове хотя бы притупилась. Уже хорошо.
— Оли, я принес тебе попить, будешь?
О, зря он это, если я сейчас глотну воды, меня, скорее всего, стошнит. Попыталась возразить, но ничего не вышло, опять какое-то невразумительное блеяние.
Да что со мной такое!? Почему даже язык мне не подчиняется!?
Обладатель заботливых рук и приятного запаха, осторожно приподнял мою голову, и надавив на мою челюсть приоткрыл рот. В мое горло потекла прохладная жидкость, и я автоматически начала глотать.
Естественно, как и ожидалось, мой желудок воспротивился и тут же начал выдавливать воду, вместе со вчерашней уткой обратно.
Хотелось злорадно сказать незнакомцу «Я же говорила!». Если бы не было так хреново!
— Так, это плохо, очень плохо…
Произнес голос.
Мне же только и оставалось, как подтвердить его слова еще одним стоном. Так как к головной боли и боли во всем теле еще и прибавилась боль в желудке.
— Ладно, давай попробуем тебя помыть, вдруг поможет.
Я вспомнила вчерашний душ. И мне стало еще хуже. Если он сейчас опять меня под холодную воду засунет, я точно окочурюсь. Хотелось по возмущаться, остановить коновала с приятным запахом и заботливыми руками, но ничего не получалось.
Он с легкостью поднял меня на руки и куда-то понес. Видимо в душевую.
Попыталась по громче застонать, чтобы остановить ретивого целителя, но в ответ лишь услышала его заботливое: «Подожди девочка, моя, сейчас, сейчас, тебе наверняка станет легче».
От этих слов, я опять застонала, но уже от безысходности, предвидя, холодную пытку, моей несчастной тушки.
О, Великий Цирбис! Если я все же очнусь, то обязательно устрою самый холодный душ моему заботливому «целителю». Пусть поймет, что это такое. ГАД!!!!
Когда первые струи упали на мою глупую голову, и я ощутила холодный озноб, то видимо мироздание сжалилось надо мной, и я все-таки смогла потерять сознание.