— Возьми трубку, черт тебя… Алло? Гена, это я… Стоп, не ори, мне нужно тебе сказать кое-что… Да, срочно! Так вот, не одни вы с Яном догадались, что софит упал не случайно и что кто-то в нашем серпентарии не любит Боярову. Очень не любит, до смерти.
Отделившись от стены, подслушивающий Иннокентий на цыпочках отошел от гримерки Оленевой и поспешил на сцену. Саша уже стояла за кулисами в облачении королевы, подойдя к ней, он пошутил:
— В кресло больше не рискуешь садиться?
— Пф! — фыркнула она. — А ты бы сел туда? Только не рисуйся, не люблю понты. У меня ощущение, будто я в стане врагов.
— В сущности, так и есть. Слушай… — Иннокентий подался к ней и зашептал на ухо: — Я тут прозондировал почву у некоторых, индивиды из разных вражеских станов считают, что артисты на диверсию против тебя не способны.
— А кто? — тоном возражения спросила Саша. — Костюмеры? Может, монтировщики? Или уборщицы? Им смысла нет.
— Но если следовать твоей логике, — подчеркнул он слово «твоей», — тогда это артистка, которая хочет играть твои роли. Не мелковато? Для данного учреждения?
— У каждого свой масштаб, — парировала Саша. — И потом, почему обязательно женщина? Почему не мужчина? Может, он помогает своей симпатии убирать соперниц.
— Не буду спорить, потому что одна вещь бесспорна: в театре есть человек, который хочет тебя извести. Первую попытку он осуществил.
— Думаешь, еще осуществит… попытку?
— Уверен. Зачем тогда присылает цветочки с похоронным смыслом?
— И кто-то наблюдал за мной в саду ночью, — согласилась она.
— И сбросил софит прямо на голову, но тебе повезло.
Что тут скажешь? Только — караул! Но лучше про себя, чтобы не дать повода злоумышленнику стать вдвойне осторожней, в этом случае обнаружить его будет сложней. Разумный человек посоветовал бы бросить все и бежать куда подальше, спасаясь, да разве это выход? Удар будет нанесен по всем направлениям: театр останется без репертуара, главреж не заслужил кучу неразрешимых проблем, и Саша об этом подумала в первую очередь; она лишится работы — единственной отрады, в другом месте вряд ли повезет играть такие же роскошные роли. И последнее: а убежит ли она? Мотивировка неизвестна, Саша с Иноком только строят предположения, вдруг все не так, как представляется им обоим? Вдруг этот человек найдет ее даже на Северном полюсе среди льдов? Так какой смысл бежать? Но остаться — это каждую минуту, каждую секунду ждать удара.
Прозвенел третий звонок, в зале смолкал гомон, послышались первые звуки музыкального вступления. Пора было заканчивать с разговорами, и Саша повернулась к сцене лицом. Инок уже достаточно работает в театре, чтобы понять ее, но он взял девушку за локоть и развернул к себе: