До прибытия к поместью Хичтонов, прозванному безумным архитектором «Гнездо ласточки», оставалось не больше дня, когда упомянутая Ремаром Ременсоном птица, опрокинувшая его карету, появилась.
Заметил её извозчик. Охнул, ахнул и свалился с луки, едва не попав под колеса. Леонар выглянул в окно, но неизвестной огромной птицы не увидел. Со слов извозчика огромной – он только это и приметил – тени с крыльями. Им карету она не перевернула, хотя убыток нанесла – одна бутылка вина. Эх, пропал подарок Онёр, а он хотел растянуть его ещё и на обратный путь.
— Думаете, хищник местных лесов? — поинтересовался Леонар у бывшего охотника, ныне его извозчика.
— Не видал я таких, — признался старик, — не орел, не беркут, больше альбатроса. Разве что, у мореплавателей потом спросить: говорят, чудес они лицезрели столько, что удивляться перестали.
Больше та птица на глаза не попадалась, хотя в небо специально смотрели, но не мелькнула она ни впереди, ни сзади, ни в поле, ни над лесом.
Колоски пшеницы застучали по стенам кареты, мелкие декоративные камешки захрустели под колесами. Лес расступился, и перед сыном виконта предстало самое маленькое из всех ранее виденных им поместий. Не знай он цены за кованные ворота и вымощенную камнем дорожку, решил бы, что видит гостевой дом не особо богатого Ут. Облицовка поместья удивила сложностью и необычностью, пахло от неё чем-то иноземным. С удивлением принюхавшись, Леонар отметил, что воздух возле поместья другой, похожий на грозовой или морской. Неужто, прав – и это дом ведьмы? Летает по ночам и в небеса молнии пускает.
Из окна второго этажа за ним кто-то наблюдал, но рассмотреть любопытного не удалось – белая тень отошла от стекла.
По позвоночнику юного лорда прошлась холодная волна, и он едва не струсил, но вспомнил об Онёр и устоял.
Для незваных гостей у ворот висел колокол, он издал громкий, мелодичный, долго играющий эхом звон. Почти сразу из дверей поместья вышел сурового вида мужчина в свободном сюртуке, вооружённый таким взглядом, будто в руках у него не связка ключей, а топор, и он собирался им воспользоваться. Встречающий ограничился элементарной вежливостью не вовремя побеспокоенного хозяина:
— С кем имею честь общаться? — не спешил открывать он, вёл диалог через кованое решето ворот.
— Прошу простить за столь неожиданный визит, я сын виконта Манса Фаилхаита, Леонар Сей Фаилхаит, — человек за воротами промолчал, и лорд продолжил: — Прошу прощения ещё раз, я не рискнул посылать гонца и слать письма, ибо я по делам личного характера. И, так как мое прибытие неожиданное, я не вправе рассчитывать на ваше гостеприимство, но, надеюсь, ваша госпожа уделит мне время...