— Мама, я прошу, не надо. Мы столь часто говорили о моём решении, что мне стало казаться: я живу одним днём, проживая его по кругу. Ибо ни один день не обходился без этой обтесанной нами темы.
Мадам Левизия перевела обречённый взгляд на продолжающего меланхолично кушать суп супруга и притворно кашлянула. Лорд Манс обратил на неё не больше внимания, чем на подлетевшую к ложке муху. Он всегда был невозмутимым мужчиной, и, в отличие от супруги, сохранил и ясность взглядов, и тень красоты в осунувшемся лице. Лишь доев суп, поднял голову и нарочито небрежно, со знанием дела произнес:
— Вы и ваша матушка тему действительно пообтесали, да ничего из неё не вытесали. Ни стул там, ни табурет, ни мне гроба.
Семья Фаилхаит, как и многие знатные люди, владела землей и людьми. К сожалению, предкам не досталось ни богатых на металлы шахт, ни пригодных для земледелия полей. Зато пожалованные прошлым королём земли выделялись обильными лесами, будто именно с этой точки и начиналось сотворение мира. Помимо банального – заповедники, охотничьи угодья — прапрадед лорда нашёл, как извлечь из дерева максимальную прибыль. Мебельная фабрика с клеймом имени Фаилхаитов приносит ничуть не меньше, чем рудники, а в бедные годы и того больше: магазины из мебельных быстро становятся мастерскими гробовщика.
— Отец? — удивился Леонар. Обычно Лорд Манс не участвовал в трениях на эту тему. Да, не одобрял, да, по лицу читалось, что он обо всём этом думает, но в открытую не высказывался, тем более таким скользким образом. — Я вовсе не желаю довести вас до смертного одра.
— Знаю, что не желаешь, — Манс отпил вина, любуясь танцами рубиновых отблесков. — Это и не понадобится, Леонар. Время не даёт мне забыть о себе и, думаю, настал час с тобой нам поговорить.
— Говорите, — напрягся единственный сын дома Фаилхаит.
— Не здесь. В моём кабинете, без свидетелей.
Мадам Левизия было ахнула, но решила не вмешиваться с драматическими и женскими аллюрами в чисто мужской разговор. Притихла в ожидании развязки.
— Пойдёмте же, — встал из-за стола Леонар.
— После десерта, — степенно осадил его старший лорд и дождался, когда перед ним поставят тарелку с источающим вишневый запах рулетом. — Сядь, сын. Набегаться ты ещё успеешь.
Кабинет старшего лорда не отличался вычурностью. Могло даже показаться, будто кабинет обставлен бедно, если не знать истинной стоимости дерева, из цельного куска которого сделан массивный стол, и цены самоцветов затейливой мозаики на его задней стенке, обращенной к двери. Глупых людей, не знавших цен на товары, в окружении виконта не встречалось. Потому дорого обставленный кабинет сразу внушал уважение.