После окончания я от души поблагодарила Макса за вечер. Он тепло улыбался, совсем не походя на того Макса, которого я видела до этого. Он отвёз Белку и меня по квартирам. То есть сначала Белку, квартира которой была ближе к театру, а потом мы с ним вдвоём ехали ко мне… Блин, вот сказала… теперь можно подумать, что я увела парня моей подруги! Нет, ничего подобного не было и в помине.
У меня жутко разболелись виски, я почти лежала на заднем сиденье, баюкая голову в ладонях. Макс только раз спросил, всё ли у меня в порядке, я ответила, что не знаю. Он довез меня, я выгрузилась и потопала на свой третий этаж, открыла дверь и не раздеваясь плюхнулась на кровать. Ммм… да уж, моя чудо-кроватка — лучшее лекарство от головы, так как через минуту боль ушла и я отрубилась.
-,… Сандра?
— Мм? О, привет.
— Я тут… я подумал, что всё-таки маловато одного «извини» за то, что я сделал…
— Ну, мне тоже так кажется. Ну и? — я улыбаюсь, меня забавляет его растерянность, так не идущая в унисон с его лощеным видом.
— Что я могу сделать для тебя? Только намекни мне…
— не понимаю, при чём здесь вообще ты? Это Белка, она может заболтать кого угодно…
— И всё-таки… если бы я знал… — Макс подошёл ближе, в его облике что-то неуловимо изменилось. Я не отстранилась, когда он поправил на мне шелковый красный шарф (?…) вокруг образовался интимный полумрак, единственный свет испускал мой ночник. Это словно освещение сцены в театре изменили, так, чтобы была определённая атмосфера.
— … Если бы я знал, какая ты красивая… Сандра? Не пугайся, пожалуйста. Я тебя звал… — он придвинулся ещё ближе, так что нас разделяло полметра. Боясь моргнуть, он смотрел мне в глаза.
Я нахмурилась. Чего он мелет?
— Сегодня… я звал тебя. Ты слышала? — с надеждой спросил он.
— Я звал тебя! Только имя…
Я уставилась на него как на умалишённого. Но мгновение спустя память услужливо выдала подтверждение его слов… я схватилась за голову, яростно массируя виски, снова запульсировавшие болью.
— Ты помнишь. — обрадованный шепот Макса. — Сандра, ты не такая, как твоя подруга. Ты намного сильнее. Я вижу это. Я чувствую.
Затем небольшое помутнение, и я обнаруживаю, что кто-то держит меня, не давая мне упасть. Слабость ушла, и я отстранилась, посмотрев на Макса более-менее осмысленным взглядом.
Выражение его лица изменилось. Он возложил свои ладони на мою голову, коснулся висков и задержал на них свои прохладные пальцы. — Так лучше? — мягко спросил он.
Я кивнула. Боль утихла окончательно. — Спасибо.
Он опустил взгляд. Потом закрыл глаза. По его лицу пробежала тень, словно что-то встревожило во сне спящего человека. Он снова посмотрел мне в глаза. У него был взгляд юноши, полный внутренних сомнений, нерешительный взгляд мальчика, которого зовут поиграть туда, куда взрослые не разрешают ходить. И в то же время взгляд его притягивал, как глубина прозрачной морской лагуны, цвета его глаз.