Само собой, это только интриговало меня, и я незаметно прошмыгивала из дома в библиотеку, где заимствовала книги мистера Гейба. Первой книгой была та, которая сделала его известным, но на самом деле это была вторая книга, написанная им. Я читала все его книги; должно быть, я обдумывала каждое слово сто раз.
Но я не могу сравнить человека, который написал красивые слова в этих книгах, с тем человеком, который, видимо, считает, что я недостаточно хороша, чтобы попасть в его идиотский класс.
Даже если мой желудок и переворачивается снова и снова, и я так волнуюсь о пребывании здесь, будучи студенткой, что могу упасть в обморок. И если даже я не чувствую себя достаточно умной, чтобы посещать колледж такого масштаба.
Я заслуживаю быть здесь, говорю я себе. Я не позволю ему заставить меня плохо чувствовать себя. А также я не позволю моему отцу думать плохо о моем пребывании здесь.
- Я подавала заявление, чтобы попасть в ваш класс, и я послала образец сочинения в письменной форме, - говорю я, добавляя уверенности в мой тон, хотя я слышу, как дрожит мой голос в моих собственных ушах. – Я была принята в эту школу и в ваш класс, как и все остальные.
Когда мистер Гейб, тфу, не мистер Гейб, потому что мне больше не восемь лет, а профессор Райан, выглядывает из-за своего компьютера, его лицо бледное.
- Так ты и сделала, - бормочет он, смотря обратно на экран компьютера, прежде чем снова посмотреть на меня. – Я читал каждый образец сочинения. Я и понятия не имел, что один из них был твоим.
- Это бы изменило ситуацию? – злобно спрашиваю я. Он расстроился, что я имела наглость подать заявление в его класс? Достаточно того, что мой отец думает, что я не должна «бежать в колледж», как он выразился. Но профессор Райан выглядит таким удивленным, что я в его классе, что это просто оскорбительно.
Но профессор Райан, похоже, даже не замечает того, что я расстроена. Он едва ли обращает внимание на это. Вместо этого, он открывает ящик своего стола и, вытаскивая папки, бормочет себе под нос. – Я помню твой образец….
Его голос стихает, пока он открывает бежевую папку.
Мое сердце останавливается. Кроме общей формы электронного письма, в котором сообщалось, что я принята в класс, я никогда не получала какой-либо еще обратной связи на мое заявление – и это письмо точно не было обратной связью. Ни один человек не читал ничего написанного мной до этого: ни мои друзья из Саус Холлоу, ни, определенно, мой отец. Никто, кроме профессора Райана, который явно даже не знал, что оно мое.
И теперь он стоит прямо здесь, держа папку и просматривая ту часть, что я ему прислала. Прямо здесь, перед моим отцом.