Уголки его рта подергиваются.
- Ты пытаешься найти приключений на свою попку?
Я пожимаю плечами.
- Может быть, - говорю я ему. – Ты уже слишком долго угрожаешь мне.
- Правда?
- Ага, - отвечаю я. – Ты сказал, что не трахнешь меня, пока я не буду готова. Ну, теперь я готова. Может, тебе стоит трахнуть меня уже, наконец-то?
- Правда?
- Правда.
- Ох уж этот, блядь, ротик, - рычит он. – Залезай в ванну.
Подавляя улыбку, я делаю то, что он велит. Я опускаюсь в ванну на ножках, и позволяю теплой воде и пузырькам окружить меня, окутав мое тело прямо до подбородка.
Я закрываю глаза. Теплая вода ощущается просто удивительно, вероятно, в миллион раз лучше, чем в любой другой день, так как у меня все болит, и я плохо спала. Когда я открываю глаза, мистер Гейб ставит тиковое кресло к изголовью ванны.
- Ты не присоединишься ко мне?
- Не-а.
- Что ты собираешься делать? – спрашиваю я, мое дыхание замирает в горле, когда он садится на кресло.
- Я собираюсь помыть тебя, а затем уложить в постель.
Адреналин проносится сквозь меня.
- То есть, мы собираемся... Ну, ты понимаешь?
Он включает воду, берет ручную насадку и мочит мои волосы. Медленно, он начинает мыть мои волосы, пальцами массируя кожу головы, пока мои глаза практически не закатываются внутрь черепа. Затем он трет мою шею и плечи, пока я не становлюсь подобием кашицы, а мое тело превращается в желе.
К тому времени, как он прислоняет свои губы к моему уху, я забываю, о чем мы вообще разговаривали.
- Значит ли это, что мы собираемся… Что? – спрашивает он. – Мне хочется услышать, как ты говоришь это.
- Это значит, что мы будем трахаться? – шепчу я.
Он снова включает воду и, не торопясь, ополаскивает мои волосы.
- Скажи это еще раз, грязная девочка.
- Трахнуться, - шепчу я. – Ты собираешься трахнуть меня?
- Готова ли ты для меня? – он выключает воду и кладет ручную насадку обратно.
- Более чем готова, - отвечаю я ему. Кажется, моя киска между ног, пульсирует, соглашаясь со мной.
Он рычит мне на ухо, его руки продвигаются от моих плеч к груди, настолько медленно лаская меня, как будто им больше нечего потрогать. Мои соски твердеют в ответ на его прикосновения, и возбуждение струится сквозь меня.
Я слегка стону. Я так скучала по ощущениям его рук на своем теле.
- Твой первый раз… Не должен произойти с кем-то, кто годится тебе в отцы, - говорит он.
Как он может чувствовать вину за то, что трахнет меня после того, как я сама практически бросилась на него?
- Значит, ты хочешь, чтобы кто-то моего возраста научил меня всему?
Он зажимает мои соски между пальцами, посылая небольшую боль с последующим возбуждением сквозь меня. Я издаю низкий стон, когда он грубо говорит мне на ухо.