По воздуху опять пролетел человек, опять затрещала мебель. Трактирщик в бешенстве звал охрану и подталкивал двух официанток к выходу, чтобы те привели помощь.
– Он сможет вскрыть ошейник зубами?
– Зубами? – недоуменно повторил Кранит.
У Шары на лбу блестел пот.
– Что если они переломают ему пальцы? Или вывихнут руки? Тогда вскоре произойдет прискорбнейший взрыв, а потом еще один при запуске «Кночи» – ведь на борту не будет человека, который введет код безопасности.
– Она права, – Иница выхватила бластер из-под кожаной куртки и пальнула в потолок над дерущимися. Яркая вспышка ослепительно полыхнула в полумраке и погасла. Трактирщик, который и сам как раз достал дряхлый пистолет, уставился на них. А вслед за ним и все остальные.
– Чудесно, – процедил Кранит сквозь зубы. – Только этого нам не хватало.
– Всё лучше, чем стоять и смотреть, – Шара пристроила руку на свой бластер и благодарно кивнула Инице.
Из дыры в потолке хлынули искры. Драчуны бросились врассыпную. Только Ольфур не тронулся с места: он сидел под валом искр, словно под водопадом, и радостно хохотал. Из всех гротескных зрелищ, которые они видели за последние минуты, это было самое диковинное. Ольфур протянул механическую руку к потолку, запустил ее в дыру, покопался в пламени, вытащил наружу трубу и согнул ее, словно соломинку. Искряной дождь прекратился, и смех Ольфура затих. Механическая рука сложилась и исчезла в спинке парящего кресла. Пневматические пушки тоже втянулись внутрь механического чудища.
– Если я лишусь ног, – сказал Гланис, – заведу себе точно такую же штуку.
Иница убрала бластер. Многие в таверне были вооружены, но никто, кроме нее, не посмел открыть огонь.
– За такие выходки здесь, наверно, распинают?
– Ну, все не настолько плохо, – ответил Кранит. – Но это нам дорого встанет.
Он указал на трактирщика, который, громко топая, приближался к ним. Даже самые отчаянные драчуны прянули в стороны, когда он закатал рукава, обнажив ручищи, которые ничем не уступали лапам Кранита. На ходу он сунул большой и указательный пальцы в рот и издал оглушительный свист. Обе официантки тут же вернулись – охрану они так и не привели.
– Чует, что удастся поиметь с нас денег, – пробормотал Кранит.
– У кого-нибудь есть при себе наличность? – спросил Гланис.
Иница заметила краем глаза, как рука Шары дернулась от бластера к набитому поясу.
Но трактирщик до них так и не дошел: Ольфур преградил ему путь и что-то сказал. Слов не было слышно – в трактире уже снова воцарился ровный гул, – но Иница видела, что после короткого обмена репликами карлик открыл ящичек-сейф в подлокотнике кресла и протянул трактирщику горсть угловатых монет. Тот негодующе покачал головой, получил прибавку и, ворча, махнул рукой. Затем окатил Иницу и ее спутников градом ругательств, словно это они затеяли потасовку, и наконец убрался, явно удовлетворенный тем, что удалось заработать на паре сломанных столов и дырке в потолке.