Только тогда понимаю, что руки вверх я подняла, как была.
А была я на полу, голая, и с поднятыми руками.
― Пи*дец, ― шипит Хендрикс.
Я опускаю руки и пытаюсь прикрыть себя. Если сдвинусь, он увидит все, что я могу предложить. Я подтягиваю ноги, пытаясь спрятаться. Хендрикс хватает полотенце с софы и бросает его мне, не отрывая взгляда от моего тела. Почему это вызывает россыпь мурашек по коже?
― Я… я… в душе не было…
― У тебя красивая кожа, ― говорит он, теперь его взгляд сосредоточен на коже моих плеч.
― Я… гм…
― Как шелк, такая чертовски красивая. Я не знал, что ты такая, черт возьми, идеальная.
О Боже.
Он смотрит на меня, по крайней мере, минуту, его глаза пылают чем-то, что я не могу расшифровать, и вдруг качает головой, будто не может поверить, что он только что сказал. А потом Хендрикс весь подбирается и, прежде чем повернуться и вынестись, громко хлопнув дверью, рычит:
― Чоппер будет наслаждаться ею.
Блин, что это было?
***
Соленый ветер. Мое ежедневное удовольствие. Люблю стоять на ветру и дышать им. Мне нравится, как завиваются и путаются мои волосы. Мне нравится, как он ощущается на моей коже. Этим утром ветер легкий и прохладный, и океан пахнет божественно. Я хватаюсь за боковые перила на корабле и выглядываю наружу. Я не видела Хендрикса с той самой нашей маленькой сцены; ему удалось найти способ избегать меня. Я даже сама искала его, но не смогла найти его на корабле. Хотелось бы мне знать, как он это сделал.
Я поворачиваю голову, глядя на спасательную шлюпку. Я все еще подумываю о побеге на ней. Не знаю, смогу ли и каковы мои шансы, но это не раз приходило мне на ум. Я обвожу взглядом палубу и вижу, что здесь нет никого, поэтому направляюсь к шлюпке. Я уже на полпути к ней, когда спотыкаюсь на груде веревок на палубе. Приземляюсь с грохотом и громко ругаюсь. Проклятье. Как только начинаю двигаться, сразу понимаю, что моя нога запуталась в одной из толстых веревок. Я извиваюсь и дергаюсь, выкручивая ногу только для того, чтобы запутать себя больше.
― Чем ты занимаешься? ― слышу я голос Хендрикса из-за спины.
Конечно, он выбрал именно этот момент, чтобы прийти.
― Я застряла.
Он наклоняется, сжимает мою ногу и пытается выпутать ее.
― Как, черт возьми, ты так запуталась?
― Не знаю, ― бормочу я. ― Пыталась распутаться.
Он качает головой и приседает, поворачивая мою стопу, чтобы попробовать вытащить ее. Я ерзаю и тяну ногу, а он хлопает меня по бедру.
― Не двигайся.
У меня отвисает челюсть. Он застывает, словно только сейчас понял, что сделал. Наши взгляды пересекаются, и мы в смущении просто смотрим друг на друга.