― Учил, ― шепчу я, прикусывая нижнюю губу.
Ну зачем он подходит так близко? Я чувствую запах рома в его дыхании, когда он наклоняется, ловя мой взгляд. Боже, он великолепен. Сегодня он надел узкую черную футболку и выцветшие синие джинсы, тяжелые черные ботинки, на шее цепочка с крупными звеньями, а его темные волосы взъерошены и в беспорядке. Вокруг запястий у него широкие золотые и серебряные цепочки, которые добавляют нечто особенное его внешности. Возможно, они нужны для образа плохого мальчика.
― Есть много способов заснуть, ― говорит он, глядя на мои губы.
Дерьмо.
Сваливай, Индиго.
― Конечно, есть, ― пытаюсь я сказать, но мой голос дрожит. ― Просто этот ― лучший.
― Я предпочитаю теплое телом под боком, милая.
Он сейчас меня милой назвал? И почему от этого так колотится мое сердце?
― У меня имя есть, знаешь?
Легкая, но бесподобная усмешка расплывается на его лице. Господи, он красив, когда улыбается.
― Индиго, ― мурлычет он.
― Мне нужно идти.
Я пытаюсь протиснуться мимо него, но он выбрасывает руку и хватает меня за талию. Я напрягаюсь и сглатываю, поворачиваясь к нему. Он приближается еще на шаг и смотрит на меня.
― Если бы я не был обязан, ― бормочет он, ― я бы не стал продавать тебя. Ты именно то, что мне нужно.
Я напрягаюсь и отпихиваю его назад.
― Ну ты и придурок. Я тебе не подстилка!
Его глаза открываются шире, и он делает шаг назад.
― И все же ты та, кто мокнет при мысли обо мне.
― Не льсти себе, ― огрызаюсь я.
― Если я положу пальцы тебе между ног прямо сейчас, inocencia, ты потечешь для меня.
― Ты не прав.
Он подходит ближе, заставляя меня опереться о стойку позади меня.
― Правда?
― Прекрати, ― шепчу я, качая головой.
― Просто скажи это, и я отпущу тебя.
Он бросает мне вызов. Ненавижу то, что он прав. Мое тело оживает для него, но ему я это не покажу. Моя гордость не позволит. Я делаю глубокий вздох, распрямляю плечи и рычу:
― Отпусти меня.
Он делает шаг назад, его взгляд подернут дымкой и расслаблен.
― Если это то, чего ты хочешь, inocencia, но я не предлагаю дважды, ― хрипло говорит он, а затем поворачивается и выходит из комнаты.
Черт бы его побрал.
Он не должен был заставлять меня чувствовать, будто я сделала неправильный выбор.
~ ~ *
― У меня свежие простыни для тебя, ― говорит Джесс, входя в мою комнату на следующий день со свертком в руках.
Мне хотелось спросить ее, почему она здесь, и, наблюдая за ее непринужденным передвижением по комнате, я наконец-то набираюсь храбрости выпалить:
― Зачем ты это делаешь?
Она как раз кладет простыни на софу, но при моих словах поворачивается и смотрит на меня, в ее зеленых глазах смущение.