– Ну… – прониклась масштабами проблемы Ами. – А если механизмом откапывать?
– А если они мне трупик повредят?! – искренне возмутилась я. – А он какой-нибудь особенный!
– Ну да, – спрятала улыбку сестра.
За разговором дошли до лавки. Ее, кстати, посоветовал пожилой гном-артефактор, когда я сегодня после его лекции спросила, где лучше всего приобретать материал для работы.
Заодно спросила, как тут обстоят дела с факультативами, а то сейчас он читал только общие уложения и то, что могло пригодиться в работе по основной специальности. То есть никакой работы с материалом.
Так… я остановилась у лавочки с красочной вывеской.
Учитель же посоветовал показать продавцу значок студентки Академии и сослаться на то, что я от учителя До́рина. Видимо, лавку тоже держал гном.
В лавке пробыли недолго, имя учителя и правда заметно отразилось на радушии продавца-гнома, и спустя десять минут я выходила из лавки довольная, в обнимку с мешочком с камешками и под руку с немного заскучавшей сестрой. Ами специализировалась на драгоценных камнях и любила именно их. Я же копалась сейчас в обычных, неказистых минералах, ценных только тем, что они были напитаны природной силой.
– Пошли скушаем чего-нибудь сладенького? – предложила я, а златовласка тут же расцвела и с энтузиазмом кивнула.
Сладенькое… камешки. А это все денежки. И все бы ничего, но не хочется обращаться к родителям. У них и так все не очень хорошо идет. Отец поссорился с нашим дедом, и, осерчав, подгорный мастер сделал очень много нехорошего. Папа ювелир, ну а поток клиентуры очень зависит от репутации… и общественного мнения. С тем, кто в опале у столь уважаемого гнома, главы общины мастеров стараются дел не иметь.
Так что… мы с Ами стеснены в средствах.
Да, обедом кормят в Академии, но вот остальное еще никто не отменял. Как и то, что вот такие траты на камушки обходятся весьма недешево. Я уж не говорю про одежду, хорошую обувь и мою тайную страсть. Отличное белье. Белья с собой было меньше, чем хотелось бы. Впрочем, мне его всегда хотелось еще, вот. К сожалению, у всех свои завихрения. У меня – белье. А оно иногда стоит дороже очень неплохого костюма.
Потому надо что-то думать. И чем скорее, тем лучше.
Я не транжира – эти камни сейчас необходимы, – но тем не менее.
Ами дернула меня за рукав, отвлекая от грустных мыслей, и молча указала на еще одну красочную вывеску, недвусмысленно и весьма завлекательно гласящую: «Свежая выпечка». Запах, щекочущий ноздри, свидетельствовал, что да, свежая.
Вышли мы оттуда нагруженные пакетами, сытые и очень довольные.