Дядя Коля опять закашлялся. Поломанные рёбра, туго стянутые под застывшим слоем специального отвердителя, доставляли ему сильные страдания.
— Что с тормозами? — спросил он.
— Это вторая плохая новость, — с готовностью откликнулся Джон. — Спеклись, отцепить не получается. Всё, что осталось — несколько слабеньких запасных роликов, которые бесполезны, пока не срежем слипшийся комок металла. А в качестве тормозов — ну, к примеру, можно использовать парашюты.
Мужчины переглянулись.
— Ясно, — помедлив, твёрдо сказал папа. — Я пойду, но мне нужен помощник.
— Куда пойдёшь? — спросила мама.
— Освобождать кабину, конечно. Глеб, ты идёшь со мной!
Глеб не мог вспомнить, чтобы мама когда-нибудь плакала. Не заплакала она и сейчас, но по ней было видно, что слёзы готовы вот-вот вырваться наружу.
— Дима, ну почему? — спрашивала она. — Почему Глеб?
— Джон обязан быть с вами: мало ли что случится при приземлении. Николаю сильно досталось, — терпеливо объяснял папа.
Он застегнул скафандр на Глебе, проверил герметичность.
— Раз, раз, — сказал отец в микрофон. — Как слышно?
Глеб поднял большой палец.
— Я тоже могу пойти, — тихо заметила Лиз.
Она стояла между Глебом и ведущим наружу шлюзом.
Мама сглотнула, покачала головой и не ответила. А Джон подбирал инструменты для работы в открытом космосе, поэтому ничего не услышал.
— Бетти, — сказал он через минуту, когда присоединился к остальным, — Дмитрию и Глебу придётся воспользоваться твоим подарком с Апофиса. Извини, но на борту другого тиуферрона почти нет.
— Конечно, — вслух ответила девочка.
Но про себя с сожалением вздохнула: плакала её снасть!
Перед тем, как выйти в открытый космос, взрослые ещё раз обсудили порядок работ. Затем наступил момент прощания — оба Зарубина, старший и младший, шагнули в тесный шлюз.
— Удачи! — хором пожелали им остальные.
— До встречи на Земле, — добавила Лиз.
— Увидимся, — ответил Глеб и помахал всем рукой.
Внутренний люк со щелчком захлопнулся, отделяя космонавтов от пассажиров. Затем с шипением уходящего воздуха открылся люк внешний. Перед Глебом предстала бездонная чернота открытого космоса с колючими огоньками бесконечно далёких звёзд.
— Ну что же, — произнёс отец. — Добро пожаловать во Вселенную!
Он первым выбрался из люка и полез наверх по тонким металлическим ступенькам. С пояса свисал прочный трос, который крепко-накрепко связывал его с сыном. Трос был коротким, но мог в любой момент удлиниться чуть ли не до километра.
— Не отставай, Глеб! — сказал папа.
Глеб, глубоко вдохнув, полез за ним. Хвататься за ступеньки толстыми перчатками скафандра было неудобно. Взглянув под ноги, мальчик обомлел от вида распростёршейся под ним громадной зелёно-голубой планеты, но тут же пришёл в себя и решил больше под ноги пока не глядеть. И меньше чем через минуту выбрался на крышу кабины.