Провела пальцами другой руки ему по щеке, аккуратно и нежно лаская кожу. Прижалась на мгновение,то ли его согревая,то ли сама тепло его лица пальцами впитывая.
Почти как по утрам теперь, когда она бриться Олегу помогала… Такой дивный процесс для нее, в чем-то даже мистический: чисто мужской, казалось бы, ранее для Маши совершенно непознанный… а теперь разделила с ним, как и свою жизнь. Этот – почти ритуал – делал их еще ближе сейчас, наполнял ее каким-то пронзительным ощущением своей к нему сопричастности,их общей целостности. Те самые «в богатстве и бедности, в болезни и радости…» Во всем вместе, разделяя все, какие бы иcпытания ещё ни предстояли. Для Марии это настолько важно было и знаково!
Словно прочитав в ней все такие эмоции, Олег легко повернул голову и поцеловал ладонь Маши.
– Меньше всего в мире я хотел бы тебя расстроить или задеть, душа моя, – прошептал Олег, продолжая всматриваться, выискивать что-то в глубине ее взгляда.
– Знаю, – улыбнулась самыми кончиками губ. - Только меня это так или иначе зацепит тоже. Коваленко же. Да и Колю еще… Мы всегда поддерживали видимость целостности и общности семьи…
Олег резко мотнул головой, прерывая ее предположения.
– Я учел это. Да и Алексей просчитал, что моҗно в массы пускать. Вас мы по максимуму выгородим. Ты уже вообще – моя семья, и Коваленко номинально,только до тех пор, пока врачи меня за порог этой палаты не выпустят, - усмехнулся с шутливой угрозой.
Маша улыбнулась, поддержав его настрой. Хотя на душе все равно было нелегко и скребли кошки.
Вернуться домой Олегу разрешили еще через два дня, с условием каждый день пока являться на глаза врачам. Он не спорил. Да и сам был заинтересован в том, чтобы в максимально сжатые сроки встать на ноги. Леху вон оставили ещё на неделю минимум. Что, само собой, никак не мешало им решать свои вoпросы в предельно сжатые сроки: мобильные и помощники для того и нужны. Самым сложным оказалось это все от Маши отдалить, сделать так, чтоб ее катком его гнева и «обратки» для Петра не задело. И не только потому, что ей слово дал. Сам меньше всего хотел бы задеть любимую. Не ей мстил. Да и для Олега она давно не была «Коваленко». Εго женщина…
Тем не менее, для всех остальных Мария все же имела тесную связь с этой фамилией,и потому он не мог не учитывать такой нюанс. Потому что ее ремарка была справедливой: кампания, которую Олег развернул против Петра, проедет бульдозером и по репутации Николая, да и на карьеру Маши может бросить тень.
Разумеется, Олег сделал все, чтобы минимизировать такие последствия и риски. Николай оказался весьма ценен как источник информации и фактов, да и как адвокат… Умалять степень его квалификации было бы глупо. Такого юриста весьма выгодно в своем штате иметь. От всего прикроет,из любой щекотливой ситуации найдет лазейку и выход, натасканный. А тут еще и личная обязанность, и новые семейные связи… Да и Алексей, с которым Олег сейчас тесно объединил усилия, ничего против конкретно Николая не имел.