Я же тронулся с места на разумной скорости, несколько раз повернул и с хрустом проехал по подъездной дорожке к красивому пригородному дому, известному мне так хорошо.
Возвращаясь сюда, я всегда нервничал и не мог понять почему. Я предположил, что виной тому скопление людей, куча зданий и лишние этажи, несвойственные лесным коттеджам. И хоть каждый дом в округе был просторным и большим, но также безликим и с излишествами. Все они были окрашены в красные, синие и серые цвета, вызывавшие тоску по хижине на моем земельном участке, где царили все оттенки зеленого.
Едва я вышел из машины, как на меня набросился белый собака-волк. Богом клянусь, когда я в последний раз приезжал сюда, он был размером с пакет муки. В те времена Бандит был еще щенком, теперь превратившимся в шетландского пони. Рассмеявшись, я оттолкнул его и, заставив опуститься на четыре лапы, погладил по голове. Мама целую вечность грезила этой породой, и я был счастлив, что Бандит составил ей компанию.
— Мама? — позвал я.
— Я здесь, Дэйн, — ответил мне из кухни на удивление радостный голос.
Мама обладала талантом выставить свою семью в выгодном свете — идя по прихожей на звук ее голоса, я рассматривал десятки фотографий, изображавших маленького меня, моих дядюшек, тетушек и их детей. При виде этих коллажей семейного счастья я всегда задавался вопросом, не упускаю ли чего-нибудь в своей холостяцкой жизни.
Я начинал тосковать по будущему, которое вряд ли когда-либо наступит. Мама отчаянно хотела, чтобы я остепенился с женой и несколькими детьми — чем больше, тем лучше — но я, наверное, был слишком придирчив. После своего двадцатилетия я много раз пытался строить отношения, но несколько месяцев назад мне стукнуло тридцать, а подходящая женщина так и не появилась. Возможно, мне просто стоило завести собаку вроде Бандита.
— Мама, ты не должна стоять на ногах, — принялся отчитывать я, завернув за угол кухни с несшимся по пятам Бандитом. — Я был с тобой, когда врач давал рекомендации, помнишь?
Она недовольно цокнула языком и пренебрежительно отмахнулась.
— И ты был там, когда я говорила, что способна справиться с некоторыми делами. Я сломала ногу, а не заболела.
— Знаю, знаю, — ответил я и кивком указал на металлический костыль, служивший ей опорой, пока она мыла чайную кружку. Вот только в процессе мама забрызгала водой весь стол.
Взяв ситуацию в свои руки, я отвел ее к удобному креслу в гостиной. Я закончил мыть раковину и снова поставил чайник закипать. Горячие напитки успокаивали маму. Пока я рос, в доме почти всегда пахло пряными листьями ассама или нильгири.