Этот баланс, как и любой баланс, накапливает энергию — в данном случае семантическую — порождая иновое. Этим иновым служит объяснение в форме повествовательного предложения. Когнитивное
противоречие, взаимодействуя с объяснением, усложняет предложение, создавая композитную структуру многих утверждений в одной упаковке. Сложные предложения создают необходимость в формате упорядочивания — синтаксисе.
Механизм объяснения модифицирует первичный языковой баланс, порождая вторичный в форме: «приказ — вопрос — ответ». Этот баланс разрешается проектно, порождая понятия дискурса, развитого приказа, нарратива, развитого повествования, и квестива[124], развитого вопроса. В наше время дискурс, нарратив, квестив формируют третичное языковое противоречие.
Ядром Ментограммы является блок Осмысления.
Объяснение рождает осмысление.
Объяснение, формат повествовательного предложения, заставляет конструировать понятия причины и следствия и выстраивать причинные, антипричинные и иные связи между ними. Причины и следствия не существуют в реальном мире, во всяком случае, в таком виде, в котором они предлагаются на уровне объяснения, они заведомо не единственны, они, как правило, легко могут меняться местами: стало холодно, потому что зашло солнце, или солнце спряталось, потому что стало холодно? И так далее.
Поэтому «причина» и «следствие», как понятия, с неизбежностью рождают оппозицию, а затем и противоречие. Решение этого противоречия придает смысл объяснению, а, значит, и всему вторичному языковому балансу.
Такое решение может быть только проектным, и нам известны два конкурирующих проекта, реализующих противоречия между причинами и следствиями: логика — и, прежде всего, в ее базовой и простейшей версии Аристотеля, и миф.
Логика присоединяет понятия числа и измерения — пифагорийский подход.
Миф, прежде всего, работает с противоречивыми понятиями пространства и времени.
Не будет преувеличением сказать, что пространство и время не могут быть логически рационализированы, а числа не поддаются осмысленной упаковке в миф, хотя всю свою сознательную историю человечество пытается это сделать.
Миф порождает проектные решения в форме тематических мифологий.
Стратегическое Знание
Война одновременно является и мифом, и сюжетом, и сказкой. Она может придать смысл человеческому существованию, но только в том случае, если кто-то или что-то придаст смысл самой войне.
Война не может быть осмыслена внутри себя собой.
Она не может быть осмыслена внутри любого мифа или конечной их совокупности. Но она не может и быть осмыслена вне мифа.