Илья стремился как можно быстрее пересечь траншеи и выбраться на нейтралку. Повезёт – к утру выйдет к своим, не повезёт – можно отсидеться день в воронке, всё меньше риска, чем в ближнем немецком тылу и без оружия. Илья до рейда маршрутного агента искренне считал, что войсковой разведчик – это очень рискованная воинская специальность. Оказалось, есть значительно более опасные. Вот сейчас его можно взять почти голыми руками: ни оружия, ни гранат, даже ножа нет. Чувство унизительное для воина. Хотя разумом понимал – имея при себе даже нож, при первом же досмотре немцами на заставе его миссия будет окончена. Немцы – вояки сильные, дисциплинированные, опытные, офицеры тактику различных видов боя знают, оперативны в принятии решений. Потому пока отступаем: приноровиться надо и силёнок набрать.
Вторую линию Илья миновал, потом залёг осмотреться. Время подпирало. Часов при себе не было, но шкурой чувствовал: ещё час, и начнёт светать. Дальше уже ужом, ползком. При каждом шорохе замирал. У траншеи первой линии полежал, прислушиваясь. Уже перемахнуть хотел, приподнялся – и вдруг вспышка зажигалки совсем рядом, табачным дымком потянуло. Почти перед ним, метр всего, часовой стоял. Не ходил, не играл на губной гармошке, стоял молча. И выдал себя нечаянно. У Ильи мурашки по коже. Если бы часовой решил закурить минутой позже… Думать не хотелось. Вся жизнь на фронте – цепь случайностей. Часовой через пару минут ушёл в сторону, Илья заглянул в траншею: нет никого. Рывком перемахнул, легко приземлился, перекатился за бруствер и пополз. Руки перед собой землю обшаривают. Мин рядом с траншеей немцы не ставят, а пустые консервные банки бросают, хуже того, вешают на колючую проволоку. Зацепись за такую, грохот пойдёт. Немцы расстреляют, как в тире. Банки попадались и битые бутылки, гильзы. Немцы всё выбрасывали перед бруствером. Рискуя порезать пальцы, осторожно убирал в сторону, продвигался на локоть вперёд. И так метров двадцать – двадцать пять. Ещё через полсотни метров – заграждения из колючей проволоки. Хорошо хоть не из спирали Бруно: попадёшь в такую, без режущего инструмента и посторонней помощи не выберешься. Под проволоку подполз на спине, отводя вверх железные колючки. Дальше на пузе и снова руками перед собой. И не зря: на минное поле наткнулся. Нащупал маленький бугорок, стороной его миновал, за ним другой. Мины в шахматном порядке расставлены, немцы педанты, обычно по установленному шаблону всё делают. И поле благополучно миновал, потом в воронку свалился. Воронка свежая, земля ещё тротилом пахнет и мягкая, рыхлая. Выбрался, на востоке сереть начало, светлая полоса появилась. Ещё минуты, и нейтралка освещена будет, надо искать укрытие. Поднялся в рост, побежал. Увидев большую воронку, явно от авиабомбы, не меньше «сотки», в неё спрыгнул. Когда рассвело, осторожно выглянул. До наших позиций метров триста не добрался, от немецких на полкилометра ушёл. Днём по нейтралке никто не передвигается: пулеметчики и миномётчики шансов выжить не оставят. Нейтралка – практически голая земля. Ни кустов, ни деревьев нет. Укрыться можно только в воронках или ложбинах, высохших ручьях.