Хан замялся, отворачиваясь.
– Почему нет? И другим скажите, кто хочет, пусть привозит семью свою. Дома найдём, не достанется, построим. Землю дадим, кто хочет пахать. А кто не хочет, так работа для всяких рук найдётся. Отец твой сапожник, а мать вязать может? Так в городе им самое место. Такие люди везде нужны. И ты, Аболье, если есть кто, вези. Только надо как-то сговориться, а то ринетесь по весне все, и что мне, самому графство охранять? Ты займись этим, капитан, у кого старые родители, те пусть едут первыми, вдруг чего. После те, у кого дети. А уж последними остальные. Если соседи какие полезные захотят к нам перебраться, так не стоит отказывать. Только смотрите, всякий сброд мне не нужен. Сами видите, людей мало, земля стоит, а земля не должна просто так простаивать, её надо пахать, засеивать, чтобы люди на ней жили. Лесов много, на первое время, если что, и деревянные избы поставим.
Я замолчал, замечая, что все трое погрузились в свои мысли. Надо было давно об этом подумать. Конечно, прирост будет небольшим, если они только семьи свои перетащат, но любое море начинается с ручейка.
Хорошо еще тут нет крепостного права, иначе так просто людям сорваться с места нельзя было бы. Их бы пришлось выкупать у хозяина.
В тот день на башню мы так и не наткнулись. Другие тоже вернулись ни с чём. Вечером я пораньше ушёл к себе, ощущая, что те, с кем я говорил в лесу, хотят поделиться новостью с остальными. Стоило мне улечься в палатке, как Хан не вытерпел и начал рассказывать. Остальным тоже пришлась по душе новость. А ведь многие уже взрослые, у некоторых есть жены, дети, конечно, им хочется их видеть. Я почему-то раньше считал, что в наёмники идут одни одиночки. Да, честно говоря, я толком об этом и не задумывался. Когда понял, что с помощью магии эти люди не смогут меня ни предать, ни причинить вред, ни уйти просто так, то обрадовался даже. А ведь получается, я чуть ли ни удерживал силой их около себя.
На следующий день мы снова шли вперёд. Все были более веселыми, и даже зарядивший дождь и собачий холод не портил настроения. Жанжак набрал каких-то грибов, уверяя, что в этом году их тут целая прорва, а вечером пожарил их с клубнями, которые тоже нарыл в лесу. Я был удивлён, что так поздно осенью есть еще грибы, мне казалось, что они бывают только в конце лета и в начале осени.
Клубни были очень похожи на картошку, поэтому попросил его нарыть еще и сохранить. Весной попробуем посадить, вдруг взойдёт.
На исходе третьего дня наткнулись на почти развалившуюся хижину. Крыша в ней давно провалилась, да и сами стены выглядели так, будто разваляться от любого чиха. Как назло на лес опустился туман, и старая хижина выглядела весьма устрашающе. Особенно если учесть общую тишину, легкий скрип деревьев и далекое хлопанье крыльев какой-то птицы.