То, что до самого источника нам предстояло идти не меньше часа, я как-то упустила из виду. Сначала мы шли в молчании. Небольшие улочки пестрели вывесками лавок, темные сновали по дорогам, не обращая внимания на нашу процессию. И не удивительно, очередь к этому источнику была внушительной.
— По преданию, источник появился из слез Богини, которая та пролила от радости — нарушив свой обет тишины, сказал Владыка. — Всем, кому доводится испить этой воды, на краткое мгновение, впадают в эйфорию.
— А еще, существует легенда, что в этот самый момент эйфории, Богиня шлет своим детям видение: она подсказывает, где следует быть осторожным или показывает будущее. Сюда приходят невесты, Анита, которые желают узнать, будет ли их брак счастливым.
— Приходили, — глухо поправил Олива лорд Дэймон. — Но…откуда ты это знаешь?
— Еще не время, мой Владыка.
Не сговариваясь мы переглянулись с мужчиной. Я готова поклясться, у нас возникло обоюдное желание: пристукнуть этого всезнайку молчуна!
— Обратите внимание на то, что вода в источнике всегда теплая, — вздохнув, произнес лорд Дэймон.
— Была, теперь холодная, больше двадцати лет.
— Что?!
— Тише, — попросил Олив, — вы сами настояли на том, чтобы прийти к источнику. Здесь ни о чем рассказывать, я не стану.
— У меня такое впечатление, что я уже много лет нахожусь в спячке, раз чужие подданные знают, что творится в моем государстве, а я нет.
— Почти, — едва уловимый шепот и Олив мрачно окинул взглядом лестницу, которая и вела к бьющему ключом источнику. — Вы все еще уверены, что нам нужно туда?
— После твоего заявления? Я не только уверен, я не уйду, пока не проверю твои слова!
Если до этого о Владыке можно было сказать, что он на взводе, то сейчас я даже не могла подобрать слов его состоянию. Ох и не нравился мне его прищур! Как и поджатые губы.
Страшно стало, зябко.
— Идемте, — смирившись с тем, что ему все равно придется подниматься по лестнице, поторопил Олив, — иначе мы и к утру в Храм не попадем.
Я молча последовала за ним, размышляя над тем, почему Владыка позволяет так с собой обращаться. По всему выходило, что он как минимум, должен был наказать нас, как максимум потребовать непрерывного нахождения в детской. Но он не сделал ни первого, ни второго. Я перебирала в уме все что видела и немного знала об этом мужчине, но любой вывод казался неверным. Я не могу назвать этого человека слабым или трусливым. Я не могу назвать его глупым или тупым. И в то же время не могу сказать, что он излишне добрый. Да, он ведёт свою игру, да он радеет за свой народ и согласен заплатить своей жизнью лишь бы тёмные получили право на продолжение рода…