Джуд и Кэш приветственно кивнули друг другу.
– Моя мама тоже здесь.
– Что произошло? – спросил мой отец.
Кэш тут же объяснил, что с ней случилось.
– Я и понятия не имела, – произнесла я, а мое сердце потянулось к Кассиасу.
– Она поправится, если я уговорю ее пройти реабилитацию. Но теперь, когда Чад и
Джина окажутся за решеткой, у меня будет больше рычагов для того, чтобы помочь ей.
– Твоей маме повезло, что у нее есть ты, Кэш, – произнес отец.
– На этой ноте, – произнес Джуд, – я откланяюсь. Мне нужно встретиться с
Холденом вечером. Мы выпьем за тебя бокал, Кэш. Поздравляю, мужик.
– Поздравляешь с чем? – смущенно произнесла я.
Отец улыбнулся, а Кэш пожал плечами.
– Твой парень номинирован на Грэмми, – усмехнулся Джуд.
– Серьезно? – я прикусила губу, на глазах выступили слезы. – О, Кассиас, это
невероятно, – я вдруг рассмеялась. – Подумать только, ты ведь ненавидел свой альбом.
– Подожди, ты ненавидишь свой альбом? – спросил отец.
– Думаю, мне просто предстоит многому научиться. Понять, что значит создавать
музыку.
После отец, Джуд и тетя Кэти засобирались уходить, поцеловав меня в щеку и
пообещав вернуться завтра.
Мы с Кассиасом остались вдвоем.
– Я произнесла именно то, что думала, – сказала я Кэшу, когда он сел ко мне на
кровать, взяв руку в свою ладонь. – О любви к тебе.
Кассиас замер, его челюсть была напряжена, словно он боялся произнести даже
слово.
– Я чуть не расстался с мыслью вернуться к тебе, – отозвался он. – Утром, после
того, как тебя доставили сюда, я подумал: «Черт возьми, я недостаточно хорош для этой
девочки. И никогда не буду. Я навсегда останусь парнем из Ист-Хайтс, со шрамами на
134
сердце и кровью на руках», – Кэш посмотрел на меня, и я заметила слезы на его щеках. –
Одна мысль, что ты, Эванжелина, попадешь под перекрестный огонь моего прошлого,
слишком тяжела для меня. И я подумал, что не могу заставлять тебя проходить через это.
Из моих глаз тоже лились слезы. Я обхватила его ладонь, а моя грудь сжалась от
боли.
– И почему ты изменил свое решение? – шепотом спросила я.
– Я видел сегодня Джека Харриса, и он сказал мне нечто, затронувшее мое сердце.
Кассиас склонился ко мне ближе и нежно поцеловал мои губы. Я всхлипнула под
ним. Мое тело было обернуто марлей – зашитое, но теперь целое. Однако плакала я
потому, что Кэш был здесь, со мной. И это все, чего я хотела в этом мире.
– Он сказал, что когда любишь, нужно думать о желаниях другого человека. Даже
если они до чертиков сильно тебя пугают.