— В данный момент я и люблю, и ненавижу это боди, маленькая, — сказал он, придав лицу суровое выражение.
Ее глаза озорно блеснули.
— Простите, сэр, — сказала она совсем без сожаления.
Ему в голову пришла мысль, и он достал из шкафчика рулон красной кинезио-ленты. Оторвав кусок, он сказал:
— Я позволю тебе оставить боди. На этот раз. Но мне нужно, чтобы ты показала, где заканчивается твой протез и начинается рука. Можешь сделать это для меня?
— Да, — сказала она, подняв руку, и он подошел ближе. — Рука заканчивается примерно на пять сантиметров ниже локтя.
— Здесь? — Он держал ленту над ее черным костюмом, ненавидя то, как она запинается, описывая свою руку. Когда она кивнула, он осторожно наклеил красную метку вокруг ее локтя. Он взял ее за подбородок и удостоверился, что она смотрит на него. — Спасибо. Как только мы начнем, у тебя карт-бланш — на сегодня — говорить. Я хочу слышать тебя. Хочу, чтобы ты говорила, что я заставляю тебя чувствовать. — Он пристально взглянул на нее. — Не давай мне сделать тебе больно. Не разрешай даже приблизиться к этому.
— Не буду, Мастер Гриффин. Я могу это выдержать.
— Не сомневаюсь, Кенна, но я прекращу сцену, если у меня появится хотя бы подозрение, что я ненамеренно причиняю боль, в которой ты не признаешься. — Он выгнул бровь. — Это ясно? — Она быстро кивнула. — Хорошо. Тогда расставь ноги и опусти руки по швам. Быстро.
Ее готовность подчиняться убивала его к хренам. После стольких лет, действительно убивала.
— М-м-м. Очень хорошо. Не шевелись, пока я тебе не скажу. Потому что сцена начинается прямо сейчас.
Глава 5
Кенна была готова выпрыгнуть из кожи. Адреналин, нервозность и желание опьяняющим коктейлем неслись по венам. Пульс грохотал. Между ног скопилась влага. Мысли лихорадочно перебирали мельчайшие подробности реакции Гриффина на ее протез в поисках хоть малейшего признака недовольства или неприятия... но ничего не находили. Это должно было принести ей облегчение, и на каком-то уровне так и было, но также заставляло ее голову идти кругом. Из-за того, что она ожидала от него очередного отказа? Возможно. Наверное. Но сейчас ей было не того.
Вместо этого она сосредоточилась на том, чтобы сохранить положение, как приказал Мастер Гриффин, потому что впервые за два года чувствовала себя снова в своей стихии.
Даже спустя столько времени.
В скрытых колонках звучала музыка, какая-то электронная мелодия в сочетании с фортепиано, жаждущий, энергичный бит с насыщенными синтезированными ритмами и тонами. Мастер Гриффин всегда любил музыку, и, хотя она и не знала песню, находиться здесь вот так было чертовски знакомо.