Неудивительно. Небольшая прихожая, компактная мебель. Чистенько и аккуратненько. Я даже видел робкие попытки украсить скромный быт – недорогие, но явно новые обои, искусственные цветы, картинки в рамочках. А вот выключатель и проводка никуда не годятся. Похоже, мужчин в этом доме не было, и не было уже давно. И – как следствие – не имелось и подходящих тапок.
– Ничего. – Я попытался изобразить что-то вроде вежливой улыбки. – Я босиком пройду.
Плохо дело. Если уж взрослая женщина шарахается от меня как черт от ладана, то девочка вообще не станет разговаривать. А на свои жалкие навыки работы с человеческим сознанием я после вчерашнего не рассчитывал. Пусть лучше вообще на меня не смотрит. Входя в комнату вслед за Лисой, я кое-как набросил на себя слабенький морок. Девочка меня заметит, но, вероятнее всего, примет или за кого-то знакомого и неинтересного, или просто за невзрачного мужичка средних лет. Во всяком случае, пока я не заговорю.
Комната как комната: ковер на полу, ковер на стене, сервант с набором блюдец и чашек, которые хозяйка наверняка доставала только по праздникам, и изрядно потрепанные, но свежевыстиранные цветастые занавески. Девочка как девочка: платьице, сандалики и косички. Не по-детски внимательный взгляд скользнул по мне, задержался на мгновение, но потом все же вернулся обратно к Лисе. Даже лишенные малейшего потенциала Иного дети всегда куда чувствительнее к любому обману. Но усиливать маскировку было уже поздно – оставалось только молча подпирать стену и слушать.
– Привет, я Таня, – представилась Лиса. – Я понимаю, что ты здорово напугалась, но мне очень, – Лиса чуть склонилась к девочке – теперь их головы оказались почти вровень, – очень-очень важно, чтобы ты рассказала, что случилось…
– А я вас знаю! – Девочка протянула ручку и совершенно по-взрослому ухватилась за ладонь Лисы. – По телевизору видела. Меня зовут Мария.
Не Маша – Мария. Очень серьезный ребенок. Я покачал головой. Было в этом что-то неправильное. Девочки в восемь лет должны… Да откуда я вообще мог знать, чем занимаются современные девочки? Классики, скакалки, дочки-матери, куклы и мишки? Возможно. Уж точно не вот это деловое – «Мария». Маришка. Моей Маришке сейчас было бы уже… Семнадцать? Я выругался про себя и потер снова занывшее плечо. Не время раскисать, зубастый. Надо работать.
– Мария, – повторила Лиса. – Какая ты молодец, Мария. Совсем ничего не боишься. А ты помнишь, что случилось, когда дядя Ваня забрал тебя на машине на работу?
– Он забрал меня, – охотно отозвалась Маша. – И еще забрал тетеньку.