Вскоре путники увидели табличку с полусмытой надписью «Жабнинск» или «Жлобнинск», что тоже было оригинально. Жители там были подстать погоде — серо-зелено-пупырчатыми, как огурцы. Первый попавшийся абориген протянул перепончатую лапу и попросил:
— Подайте на пропитание, я такой несчастный. Дилли молча, вытряхнул мелочь из кармана и положил ему на ладонь. Второй попавшийся житель тоже просил подаяния. Крокки посмотрела на него и укоризненно покачала головой:
— Как вам не стыдно, уважаемый, у вас на шее толстая золотая цепь, а вы попрошайничаете.
— О, это не просто цепь, а жизненно важный амулет, без него меня сглазят, — невозмутимо сообщил тот.
— Да что вы такое говорите! — Изумилась девочка, но тут Зеленый заплакал. Огромные прозрачные слезы на его щеках отбили охоту к дальнейшим расспросам, а Дилли еще раз раскошелился.
Когда они отошли в сторону, археоптерикс обвел глазами окружающих и с гневом проговорил:
— Вы когда-нибудь видели нищих, увешанных в золото с ног до головы? Да и зачем им столько?
— Наверное, золотисто-желтый цвет наилучшим образом подходит к зеленому, — шутливо предположил Дилли.
— Мы тоже зеленые, но не выпрашиваем у прохожих себе на украшения, — фыркнула Крокки.
Ки-ки, в кои-то веки вытащила трубку изо рта и флегматично заявила:
— Жлоб, жадина, жаба, — как всегда она была предельно лаконична.
— Знаю еще одно слово на букву «Ж», — ехидно прищурилась Ку-ку, но сказать это слово ей никто не позволил. Сестры тыркнули ее хвостом по загривку.
По мере продвижения по этому населенному пункту путешественники остались без гроша в кармане. Даже блестящие заклепки от модных драконьих шорт оторвали напрочь, а Архипушка ревностно пересчитывал свои перья.
Очередной житель Жабнинска носил изумрудное ожерелье, самое настоящее, а не поддельное, как, может быть, кто-то подумал. Но и этот протянул ладонь и попросил денег. Путники вывернули карманы, в них ничего не осталось, а, между прочим, не прошли еще и половины городка. При виде пустых карманов обладатель драгоценного ожерелья затосковал и плаксивым голосом умолял дать ему хоть что-нибудь.
Кикура нахмурилась и насыпала ему в растопыренную ладонь кучу Светок. И, уже отойдя на приличное расстояние, она оглянулась и увидела, как тот чесался. Светки не любили сырости.
— Мы были совершенно не правы, когда раздали все деньги, а так и не узнали, есть ли здесь кристалл, — сказал Дилли.
— У этих жадин разве что выспросишь? — презрительно сморщилась сестра.
Тем временем, компания подошла к гостинице, на которой красовалась надпись «Мокрый приют». Рядом сидела серая жаба со сморщенной ноздреватой кожей. В лапах она держала ружье. «Наверное, это охранница», — решил про себя Дилли, а, подойдя ближе, спросил: