– А вот если допустить, что люки плотно задраены, а двигатели вращают не только винты, но и генератор, то можно в полунадводном положении заряжать аккумуляторы. Сотню аккумуляторов. А вот когда понадобится, то можно заглушить двигатели, принять на борт воды и нырнуть под поверхность. Ход такому эсминцу уже обеспечат аккумуляторы, через электродвигатели. И можно незаметно подкрасться к тому месту, где окажется неприятель, провести торпедную атаку и так же незаметно скрыться. Над водой будет только выдвижной бинокль по принципу телескопа. Назовём его перископ!
Эта идея зацепила лейтенанта не на шутку – подводный эсминец:
– А как же потом всплывать?
– Ну, это очень просто – продуйте сжатым воздухом балластные цистерны с водой, он и сам всплывёт! – пояснил я – Такому эсминцу не обязательно бороздить просторы морей в поисках врага. Достаточно стоять в полуподводном положении вблизи коммуникаций противника, а как только покажется дым из труб, нырять, и наблюдая в перископ, ждать. Потом торпедная атака и уход на изначальную позицию.
– А я охотно помогу Вам в расчетах прочности такого судна! – сказал Делоне.
– Буду очень признателен Вам, профессор! – ответил Николай Николаевич.
Уже утром, расставаясь с четой Рожковых, я напутствовал лейтенанта:
– На днях последует указ Государя о присвоении вам чина капитана второго ранга и назначении вас на должность руководителя проекта малых эскадренных миноносцев. Слово «подводных» нигде фигурировать не будет. Подберите себе команду сами. Двигатель разработает Густав Тринклер. Он сейчас на Адмиралтейских верфях. Прочность – профессор обещал рассчитать. Секретность строжайшая. И помните, ваши адмиральские эполеты уже лежат в столе у государя. Ведь ваша супруга не откажется стать адмиральшей? Не правда, ли Илона?
Будущая адмиральша Рожкова лишь загадочно улыбнулась в ответ.
А мы продолжали полёты. Николай Борисович не торопил меня. Сам пока осматривал ангар, первого Орлёнка с Анзани, беседовал с дядей Лёшей и братьями Зарубиными. Но вот настал и мой час. День был воскресный, все разъехались, кто куда. В тереме остались только мы с Зиной и профессор.
Пока Зина накрывала на веранде стол к чаю, я набрался храбрости и пригласил профессора в гостиную. По такому случаю я снова надел рубаху гимназиста второгодника, коим и был в сравнении с Николаем Борисовичем:
– Уважаемый профессор! Всё, что Вы здесь видели, это плод нашей разыгравшейся фантазии, возведённой в степень мечты о полётах.
– Ну отчего же фантазий? Скажу вам без лести, что я нашёл несколько необычных, но очень грамотных инженерных решений!